Дети в гараже моего папы - стр. 8
Мама обвела взглядом коридор. На Егора она посмотрела, как на кресло или сдвинутый бачок унитаза. Интересно, подумал Егор, она тоже чувствует, что всё вокруг заляпанное, грязное? Они как улитки, повсюду оставляли за собой след из слизи. Или как официант, которого выбесил посетитель, и тот плюнул ему в латте. Они поплевали везде. А потом Егор посмотрел еще раз на маму и понял, что на него тоже плюнули, на нем тоже следы слизи. Он хотел сказать, что ничего такого не рассказал, но вообще-то рассказал. Он предатель. Он подставил отца.
Но Егор ведь ничего такого не имел в виду. Его спросили, где папа был седьмого числа и девятого, и все. Это же проще простого выяснить и без его показаний. Мама знает? Ей сказали?
– Ты знаешь, за что его…
Он не знал, как это сказать. «Повязали»? «Схватили»? «Арестовали»?
– Ни за что, – ответила мама. – Им нужно закрыть дело, и они взяли невиновного человека.
«Взяли», вот так. Как что-то неодушевленное, что-то, что не может сопротивляться. Папа сопротивления не оказал.
– Я им все сказала. И что болеет, что в прошлом году было воспаление легких, так тяжело перенес. И что волонтер, помогает искать детей. Вы что, говорю, с дуба рухнули, как такой человек может…
Может – что? Мама не договорила, а Егор почему-то испугался и не стал переспрашивать.
Позвони Лене немедленно, сказала мама, надо адвоката искать.
С чего я ей позвоню, ответил Егор, телефона же нет.
Все вытащили, даже папину «Нокию» древнюю, удивительно, что миксер с кухни не унесли или пароварку. У них там зарплаты в полиции хорошие вообще?
Мама пошла в комнату, принесла кошелек и достала из него карточку. Вот, говорит, иди в «Связной», купи нам телефон самый дешевый. Один? Один-один, сейчас надо экономить, сколько адвокат будет стоить – одному Богу известно. Там наверняка бешеные деньги.
Он вышел из квартиры, потом вернулся: вспомнил, что не знает маминого ПИНа.
– На другой стороне карточки написано, – сказала она.
Ну ты даешь, мам! Зря ляпнул и сразу понял, что зря, какое кому теперь дело до того, что его мама пишет ПИН-код на обратной стороне карты.
Егор надеялся, что, пока его не будет, мама немного приберется, чтобы он вернулся хотя бы в подобие своего дома. Он выскочил наружу, и улица ощущалась совсем иначе, какой-то искусственной. Как будто все вокруг живут в театральных декорациях, а Егор вдруг их сломал и оказался где-то за сценой, где нет жизни, а есть только рабочие вроде осветителей и механиков. Загадочным образом этот мир за сценой ощущался менее настоящим, чем декорации, которые его закрывают.