Дети сумерек - стр. 8
После атомного ужаса Реванша и последовавших за ним бесконечных судорожных войн лишь несколько государств прошлого вышли почти сухими из мутной отравленной воды. Северу Европы удалось избежать и ядерных бомбардировок, и жутких социальных потрясений, и жестоких революций: на время он сумел отгородиться от окружающего кошмара. Швеция, Норвегия, Дания, Финляндия… И все. Четыре государства сохранились на всей планете с довоенных времен. Лазерные бункеры и стаи «собак»-терминаторов надежно охраняли этот клочок земли от мародеров и мутантов.
Но гораздо страшнее безумных орд дикарей и армий свежесостряпанных феодальных государств был ветер. Он непрерывно дул из разоренных Реваншем российских степей: радиоактивная чума, убивающая или искажающая до неузнаваемости все на своем пути. И небесным щитом вставал против этого ветра Шведский Гвардейский Воздушный Флот. Направленные взрывы вакуумных бомб изменяли давление; химикаты заставляли оседать на пустынных землях ядовитые облака.
Все новые и новые виды микроорганизмов из секретных лабораторий очищали от скверны прибрежные воды скандинавских морей.
Битва за жизнь – ту, что была задумана Богом – пока еще не проиграна.
Мерзкий электронный писк – и благословенная северная страна вновь оказалась за двадцать тысяч километров от него. «Что я здесь делаю? – думал Олаф. – Неужели оно того стоит? Быть может, этот мир доживает свои последние годы, месяцы, так почему бы не прожить их по-человечески?.. Уехать, сегодня же…» И вновь раздался зуммер видеофона.
– Дерьмо.
«Я же инженер. И я здесь, чтобы строить…»
– Ответить! – Олаф так и не соизволил открыть глаза. Он услышал, как, повинуясь его команде, включился переговорный экран.
– Здравствуйте, мистер Гуннарсон!
– Больден. Кто же еще в три часа ночи? – Олаф помолчал несколько секунд. – Вы знаете, что делали в древности с гонцом, принесшим дурные вести?
Эрик Больден невидимо усмехнулся:
– Вы правы, новости действительно так себе. Городской Совет Лос-Анджелеса распорядился приостановить строительство Установки.
– Черт. Дерьмо, – у Олафа вдруг промелькнула мысль, что в этой богом проклятой стране он даже ругаться не может на родном языке. – Вы же говорили, что у вас прекрасное лобби в Совете… – он наконец открыл глаза и посмотрел на Эрика; тот на редкость плохо выглядел: похоже, его тоже только что разбудили, прямо среди ночи. – Этот, как его… этот итальянец…
– Диалонетти. Бедняга Энтони.
– Бедняга? – Олаф задрал брови.
– Он погиб сегодня вечером. Управляемая ракета. На месте его особняка сейчас аккуратная воронка. Даже пыль еще не осела.