Дети разведенных родителей: Между травмой и надеждой - стр. 9

Из этих соображений мы решили использовать для наших целей метод обследования, основанный на проективных психоаналитических тестах, которые дополнялись интервью с родителями[26]. В среднем мы беседовали с родителями по четыре раза, всегда – полтора часа за сеанс. С детьми мы виделись по три-четыре раза (в зависимости от возраста), в течение часа-полутора. Результаты интервью и тесты обобщал и оценивал эксперт, а затем на заседаниях группы обсуждались результаты с учетом разработанного диагностического профиля проекта. При обработке, прежде всего, учитывались психодинамические проблемы пациентов и проблемы взаимодействия между членами семьи в каждом отдельном случае. Отдельно обсуждались методы работы с такими пациентами. На последнем этапе проводилась беседа с родителями и детьми об итогах обследования. В ходе таких бесед мы старались создать условия, чтобы избежать сознательного или бессознательного сопротивления пациентов, которое иногда возникало в связи с полученными результатами. Если же мы все-таки встречали сопротивление, то старались работать с ним. В итоговой беседе обсуждались данные, которые выходили за рамки имевшейся у родителей изначально информации, происходило сближение с экспертом и переход к психоаналитически-педагогической консультации. При частом общении достичь поставленной цели удавалось быстро, но в работе с отдельными парами были перерывы (они могли достигать нескольких недель и даже месяцев). Кроме того, осенью 1987 года мы организовали родительскую группу.

Разумеется, консультация помогала детям и их родителям – это компенсировало время, потраченное ими на встречи со специалистами. Мы получили возможность контролировать (верифицировать) результаты обследования. В итоге мы смогли исследовать методы и эффективность психоаналитически-педагогической консультации. С одной стороны, такая консультация является когнитивно ориентированной, а с другой – представляет собой метод психоаналитической терапии[27].

Исследования длились два года. За это время мы основательно обследовали сорок детей и условия их жизни. Если учесть обобщения, сделанные психоаналитиками самостоятельно и в команде, а также беседы с родителями, в общей сложности мы потратили на каждого ребенка от 35 до 40 часов. Полученные результаты были задокументированы в итоговом отчете проекта в 1988 году. С публикацией этого отчета мы решили подождать – результаты работы должны были стать окончательно понятны после новых встреч с теми же родителями и детьми в возрасте от трех до пяти лет. В образовавшемся промежутке я планировал заняться другими направлениями и своей обычной психотерапевтической практикой. Но произошло иначе.