Дети разума - стр. 47
– Погода, наверное, здесь прекрасная, – заметила Ванму.
– Тропики, но вдоль побережья проходит холодное течение. Каждый день часик-другой капает дождик – и так большинство дней в году. Но никогда здесь не бывает жары, а уж что такое холода, местным жителям вообще неведомо.
– Такое впечатление, что все у этих людей на виду.
– Фальшивка, – поморщился Питер. – В нашей квартире стеклянные окна и микроклимат, если ты заметила. Но выходят окна в сад, кроме того, они затемнены, так что снаружи ты в дом не заглянешь. Очень искусно все сделано. Искусственная дикая природа. Лицемерие и обман – основы человеческой вселенной.
– Здесь очень красиво, – сказала Ванму. – Мне нравится Нагойя.
– Жаль, что мы здесь не задержимся.
Прежде чем она успела спросить, какова цель их посещения этой планеты, Питер втолкнул ее во дворик небольшого, но полного народом ресторана.
– Здесь рыбу готовят, – объяснил Питер. – Надеюсь, возражений у тебя не будет.
– А что, в других местах рыбу подают сырой? – рассмеялась Ванму.
Но потом поняла, что Питер не шутил. Сырая рыба, подумать только!
– Японцы славятся страстью к сырой рыбе, – продолжал Питер, – а в Нагойе эта страсть превратилась чуть ли не в религию. Заметь, ни одного японца в ресторане. Они отказываются есть рыбу, уничтоженную жаром плиты. Это одна из традиций, которой они до сих пор придерживаются. От оригинальной японской культуры осталось очень мало, поэтому они свято чтут немногие сохранившиеся обряды.
Ванму кивнула, понимая культуру, которая упорно цеплялась за давно отжившие традиции, чтобы сохранить свое национальное лицо. И вместе с тем девушка с благодарностью отметила, что на этой планете соблюдение обычаев – это личное дело каждого человека, эти традиции не калечат и не уничтожают жизни людей так, как это было на Пути.
Обед подали быстро – рыба была готова чуть ли не моментально, – и они принялись за еду. Питер то и дело елозил на циновке.
– Жаль, что традиция пользоваться нормальными стульями и столами сюда так и не добралась, – наконец пожаловался он.
– Неужели европейцы так ненавидят землю, что все время должны приподниматься над нею? – удивилась Ванму.
– Ты сама ответила на свой вопрос, – холодно произнес Питер. – Ты начала с предположения, что мы ненавидим землю. Образованный человек, а веришь всяким первобытным штучкам…
Ванму вспыхнула и замолкла.
– Ой, только избавь меня от этой показной покорности восточных женщин, – махнул рукой Питер. – «Меня воспитывали как служанку, а вы такой злой, бессердечный хозяин…» Кончай давить на мое чувство вины. Мне известно, что я полное дерьмо, но я не намерен меняться только потому, что каждый раз ты принимаешь смиренно-обиженный вид.