Дети Нитей. Восток - стр. 56

Октябрь 1323 года нового времени

Первым пунктом нашего с Аливи маршрута с целью становления меня членом остальных Домов оказался, не считая Сериона, как ни странно, Суулед. Дер-Ха воспринял новость о том, что мы приезжаем, не то, чтобы без энтузиазма, а с откровенным негодованием. Но запретить человеку, который плетет Воду, быть членом его школы не смог бы, в принципе. Пусть и максимально постарался показать, что невероятно этого хотел.

Естественно, никакой речи о том, чтобы встретить нас или просто согласиться на наш визит лично к Дер-Ха, не шло вовсе. Мы прибыли в Мирту и тут же отправились в Сууден. В сопровождении Лин-Ла, капитана суула, который уже многие годы служил Райледу. А до этого – его отец. А еще раньше – дед. В общем, наши семьи были связаны так давно и так тесно, что я долгое время считал его самого частью нашего Дома. Теперь я уже знал, что Лин-Ла – суулед. А вот его сын, Шан-Ла, стал, как раз, уже райледом. Он был сильно младше меня, на шесть лет, но мы учились вместе у Аливи. Правда, Шан-Ла плел исключительно Воду – это была просьба его отца. Отдать сына в Сууден он не пожелал, ему бесконечно не нравилось то, что здесь теперь происходит. Отдать мальчику все пять Нитей, позволить в полной мере быть райледом, он тоже не захотел. Аливи приняла это его решение, не без некоторых комментариев со своей стороны, но приняла. А я просто рад был знакомству. Несмотря на разницу в возрасте, у нас с Шан-Ла сложились отличные отношения. Пожалуй, даже приятельские. Если, конечно, такое не рановато говорить о девятилетнем мальчишке.

Лин-Ла ждал нас на пристани Эйон. До этого мы с Аливи проехали по пустынному тракту, который некогда, – я теперь понимал, – вечно был заполнен караванами торговцев и путниками. Сейчас же на этой дороге нам встретилась лишь парочка циигов с полупустой телегой, запряженной каким-то уж больно худосочным бекетом. Они двигались от Мирты обратно к Долине Мрака и с жутким удивлением проводили взглядом богатую карету одного из Великих Домов.

С таким же удивлением нас встретил и человек, приглядывающий за пристанью. Его домик стоял у самого склона и спуска к реке – небольшой, узенький, весь увитый лианами, он словно прятался от любопытных глаз. На первом этаже находился наскоро сооруженный постоялый двор. Как объяснила Аливи, теперь, когда лодочников здесь не было вовсе, свободные торговцы, не принадлежащие к Домам и Совету, вроде тех циигов, оказывались вынуждены ожидать тут, пока за ними пришлют суулину партнеры или знакомые из города. Хозяин принял нашу карету, получил несколько золотых в качестве задатка и проводил бесконечно изумленным взглядом, который полностью соответствовал и его эмоциям. По раскрошенным, видавшим виды ступеням, некогда белым, а нынче – грязным и с желтоватыми разводами, мы спустились к такой же уныло выглядящей пристани. Суулина Лин-Ла, изящная, чистая и аккуратная, казалась здесь лишней деталью, никак не подходящей обстановке и обстоятельствам. Я удивился, почему человек с постоялого двора не может хотя бы почистить лестницу – времени у него явно в достатке, а жить в окружении грязи и разрухи – удовольствие, мягко скажем, невеликое. А после я догадался взглянуть на Нити и мысленно выругался. Узоры ступеней оказались достаточно серьезно повреждены временем. Даже если бы хозяин днями напролет драил их со всем старанием, он бы не добился результата. Здесь смог бы помочь только рааден.