Дети Морайбе - стр. 82
– Деньги вперед, – говорит он, выставляя стаканы.
– Брось, – смеется Карлайл. – Ты же знаешь, с кредитом у нас полный порядок.
– Вы немало потеряли на якорных площадках, все уже в курсе. Деньги вперед.
Оба принимаются отсчитывать монеты.
– Я думал, у нас хорошие отношения, – вздыхает Андерсон.
– Это политика, – улыбается сэр Френсис. – Сегодня ты здесь, а завтра тебя смыло, как полиэтиленовые пакеты с пляжей, когда закончилась Экспансия. На каждом углу висят печатные листки, которые предлагают сделать капитана Джайди чаопрайей и королевским советником. Если так случится, вам, фарангам… – он изображает выстрел из пистолета, – конец. Радиостанции генерала Прачи величают Джайди героем и тигром, студенческие организации требуют закрыть министерство торговли и передать его дела белым кителям – оно потеряло лицо. Сейчас Торговля без фарангов, как фаранги без блох, – одного без другого не бывает.
– Очень любезно.
– От вас и в самом деле пахнет.
– Да от кого ж не пахнет, когда такое пекло, – хмурит брови Карлайл.
Андерсон обрывает их перепалку:
– В министерстве, надо думать, сейчас переполох – так потерять лицо.
Он отхлебывает теплое виски и морщится – до приезда в королевство ему нравился алкоголь комнатной температуры.
Сэр Френсис сбрасывает монеты в кассу одну за другой.
– Министр Аккарат, конечно, вида не подает, но японцы уже хотят компенсаций, а с белых кителей деньги требовать бесполезно. Поэтому Аккарат либо сам заплатит за то, что натворил Бангкокский тигр, либо еще и перед японцами лицо потеряет.
– Думаете, японцы теперь уйдут?
На лице сэра Френсиса возникает презрительная мина.
– Они как компании-калорийщики – все время ищут лазейки в королевство. Никогда не уйдут.
С этими словами он оставляет их и шагает в дальнюю часть бара.
Андерсон достает нго и предлагает Карлайлу. Тот берет фрукт и внимательно его разглядывает.
– Это еще что за дрянь?
– Нго.
– На таракана похож. – Его передергивает. – Ах ты, поганец-экспериментатор. Знаешь что – забери-ка его назад. – Он отдает плод и тщательно вытирает руки о штаны.
– Страшно? – подначивает Андерсон.
– Моя жена тоже любила есть все новое. С ума сходила по незнакомым вкусам. Удержать себя не могла, чтобы не попробовать неизвестную пищу. Посмотрю я, как ты через неделю будешь кровью харкать.
Они садятся на барные стулья и смотрят, как за пеленой раскаленного пыльного воздуха белеет отель «Виктория». Ниже, у развалин высотки, женщина стирает что-то в тазу, рядом моется вторая – тщательно натирает себя под саронгом, мокрая ткань липнет к телу. В грязи играют голые дети – скачут по последним островкам столетнего асфальта времен Экспансии. В дальнем конце улицы встает дамба, которая сдерживает океанскую мощь.