Дети Морайбе - стр. 3
Он кладет косточку нго в карман.
– Беру кило. Нет. Два. Сонг.
Андерсон протягивает крестьянке сумку из конопляного полотна и даже не думает торговаться. Сколько ни попросит – продешевит. Такие чудеса стоят всех денег мира. Редкий ген, благодаря которому растение не поддается мору или лучше перерабатывает азот, заставит прибыли взлететь до небес. Доказательства всюду, куда ни глянь. Рыночный переулок забит тайцами, покупают все подряд – от ю-тексовского риса со взломанным генетическим кодом до домашней птицы, у которой мясо красного цвета. Но все это – уже прошлые успехи генхакеров «Агрогена», «Пур-калорий» и «Тотал нутриент холдингз», плоды старой науки, произведенные в недрах лабораторий «Мидвест компакт».
Нго – иной. Нго – не из «Мидвеста». Тайское королевство умеет схитрить там, где остальные спасовали бы. Пока Индия, Бирма, Вьетнам и прочие рушатся, как плашки домино, голодают и вымаливают у монополистов-калорийщиков новые научные разработки, оно процветает.
Несколько прохожих останавливаются оценить покупку и, хотя Андерсон полагает, что заплатил немного, находят ее слишком дорогой и шагают дальше.
Крестьянка протягивает нго, и он от радости едва не заходится смехом. Ни одного из этих лохматых плодов не должно существовать в природе, с таким же успехом в сумке могли бы лежать живые трилобиты. Если его догадка о том, откуда взялись эти фрукты, верна, значит произошло возрождение, а такое потрясает не меньше, чем встреча с тираннозавром посреди Тханон-Сукхумвита[4]. Но в таком случае так же вернулись из небытия и томаты, картофель, перец, которыми завален рынок. На изобильных лотках стройными рядами лежат пасленовые со всхожими семенами – такого люди не видели уже несколько поколений. Будто нет ничего невозможного в этом тонущем городе: фрукты и овощи возвращаются с того света, давно вымершие цветы обрамляют проспекты, а за всем этим стоит министерство природы, которое творит чудеса с помощью генетического материала, добытого из безвозвратного прошлого.
С сумкой в руках Андерсон протискивается через рыночный переулок на соседний проспект. Движение бурлит – тханон Рамы IX больше похож на Меконг во время наводнения: толкутся утренние пешеходы, снуют велосипеды и рикши, вышагивают иссиня-черные буйволы, плетутся огромные мегадонты.
Из тени ветхого офисного небоскреба возникает Лао Гу, который на ходу сбивает тлеющий кончик сигареты. Опять пасленовые. Они повсюду. Нигде в мире их не найти, а тут – куда ни посмотри. Лао Гу прячет остатки табака в карман рваной рубахи и бежит вперед к рикше Андерсона.