Дети - стр. 29

Иными словами, мы – долгоживущий, сложно развивающийся, медленно взрослеющий, малоплодовитый вид. Если весь смысл в том, чтобы произвести как можно более многочисленное потомство и как можно скорее довести его до полового созревания, вся эта совокупность черт должна нам только мешать.

Ответ, полагает доктор Богин, лежит в способности людей адаптироваться к определенным особенностям нашего развития, в особенности к неврологической и физиологической зависимости младенцев, и превращать эту зависимость в часть успешной репродуктивной стратегии. В сравнении с приматами и другими млекопитающими у людей, оказывается, сравнительно короткий период подлинного младенчества. Филлис Ли собрала данные о том, в каком возрасте детеныши 88 разных видов крупных млекопитающих впервые начинают пробовать твердую пищу, и сравнила это с данными по различным человеческих сообществам[39]. У большинства млекопитающих детеныши переходят на твердую пищу, когда они набирают вес в два раза больший массы их тела при рождении, но окончательно отлучаются от груди, только когда набирают в весе втрое или вчетверо. У приматов этот момент откладывается еще дальше: у низших приматов детенышей отлучают от груди, когда они набирают в весе в среднем вчетверо, а у высших, таких как шимпанзе и орангутанги, детеныши окончательно переходят на твердую пищу, только набрав в весе в шесть раз больше массы тела при рождении и более. Но люди, что странно, не продолжили эту тенденцию как можно дольше кормить младенцев грудью. Можно было бы ожидать, что, раз наши груднички беспомощнее всех других детенышей и мозг у них формируется дольше всех, матери кормили бы их как можно дольше. Младенцы должны были бы нуждаться в материнском молоке очень долго – минимум столько же, сколько и их далекие родичи-приматы. Но вот ведь странно: у людей все ровно наоборот; в том, до какой прибавки в весе матери выкармливают своих детей, люди похожи скорее на мелких млекопитающих и совершенно не похожи на приматов. Во многих культурах матери несколько лет кормят детей грудью. Но при этом в этих культурах они всегда довольно рано, еще на первом году жизни, начинают прикармливать их твердой пищей[40]. А в индустриализованных странах, где кормление грудью менее распространено и продолжается в среднем только четыре месяца[41], детям впервые дают пробовать твердую пищу, когда те прибавили в весе только вдвое – в четыре месяца или около того[42]. Иными словами, в том, при каком весе младенца люди начинают приучать его к твердой пище, они весьма не похожи на приматов.