Дети иллюзий - стр. 42
– Не вздумай смыться раньше, – говорит мне на прощанье Востоков, – мне было видение, что к концу рабочего к нам нагрянут клиенты.
Я беру под козырёк:
– Не извольте сомневаться, ваше генеральское директорство! От звонка до звонка!
– Гляди, проверю, – скептически прищуривает глаза Игорь.
– А мы ему из оптики позвоним, – предлагает Климов, – без пяти шесть.
– Меня оскорбляет ваше недоверие, господа директоры, – обиженным тоном заявляю я, – разве за мной водилось что-нибудь подобное?
Востоков многозначительно поднимает палец:
– Капитализм, Валера, есть учёт и контроль.
– Мне кажется, вы не очень верно цитируете классиков… – начинаю я, но в ответ слышу только хлопок входной двери. Шефья, наконец, отбыли.
«Контролёры хреновы, – устало думаю я – кто только вас будет контролировать…»
Обозначенный выше инвойс я перевожу, конечно, не за семь, а примерно минут за сорок. У меня уже раз десятый возникает желание позвонить Татьяне, но я дал себе слово, что позвоню только после того, как последнее английское слово в документе станет русским.
И вот, наконец, наступает момент, когда на экране не остаётся ни одной латинской буквы. Я отправляю документ на печать, и пока наш видавший виды «Epson» хлюпает дюзами, набираю номер, который успел запомнить. На том конце трубку поднимают мгновенно, будто сидящий там знал, что я позвоню именно в этот момент.
– Агентство «Идея – дисконт»! – слышу я бодрый женский голос. – Добрый день!
– Здравствуйте! – столь же бодро говорю я. – Будьте добры Татьяну!
– А вам какую? – уже не так бодро интересуются на том конце.
– Честно говоря, не знаю… – говорю я, мысленно разводя руками, – у неё фамилия на «А»…
– На «А» у нас только Аннушкина, – отвечает голос, и после паузы добавляет: – Это я.
Еле сдерживаюсь, чтобы не прыснуть в трубку.
– Привет, это Валерий, – сообщаю я настолько серьёзно, насколько могу.
– Валерий? Какой Валерий? – переспрашивает трубка.
– Ну, Лерик. Мы познакомились в «Жёлтой кофте», в пятницу. Тогда ещё Дон Москито, ну, мой товарищ, со сцены упал… а потом мы к вам подсели… Нас трое было, то есть с Доном Москито четверо, – достаточно сбивчиво поясняю я, и от глупости сказанного мне становится очень неловко.
В трубке слышится сначала молчание, а затем издевательский смешок.
– На самом деле, я сразу поняла, с кем говорю – у тебя голос очень необычный. Здравствуй, Лерик.
Камень, размером с вагон метро, всё время болтавшийся у меня в районе солнечного сплетения, отрывается и отчаливает в небытие.
– Привет, Тань – говорю я с облегчением, – как дела?
– Нормально. А у тебя?