Дети Барса - стр. 20
– Сын мой сотник Пратт! Приказываю тебе неотлучно быть при мальчике. День и ночь. Сотню сдать Алангану. Отвечаешь головой.
– Да, отец мой эбих… – с удивительной членораздельностью ответил ему Пратт.
– Если захочет сражаться с мятежниками, позволишь ему. Дашь стрелять из лука и биться мечом. В копейную шеренгу не ставить – убьют. Если он получит хоть одну рану…
Эбих покачал головой. Не дай Творец, Бал-Гаммаста хотя бы оцарапают.
– Забирай! Каждый вечер – ко мне в шатер.
– Отец мой эбих…
– Что тебе?
– Отец мой эбих, за кого считать… м-м-м… его?
– За солдата. Так его отец велел. Все! Лан отвернулся к карте.
– Вот здесь.
– Что такое, Балле? – Слова эбиха помимо произнесенного вопроса содержали еще один, непроизнесенный: «Как, ты еще тут, малец?»
За спиной Бал-Гаммаста сотник тихо сообщил заднице собственной бабушки нечто исключительно важное.
– Вы встретитесь вот здесь, эбих Лан. – Палец Бал-Гаммаста уперся в точку на пергаменте, совершенно неотличимую ото всех прочих. – Кажется, там должны быть холм и дорога.
– Бред Балле. Впрочем, твой отец почему-то говорит то же самое…
Так Бал-Гаммаст познакомился с двумя медведями за один день.
Сотник проследил за тем, чтобы подопечный лег спать пораньше, и на следующий день поднял его ни свет ни заря. Велел снарядиться, как будто к бою, и сесть на коня. Бал-Гаммаст натянул дорогой доспех, специально сделанный по его мерке и несколько облегченный. Закинул за спину охотничий лук, нацепил бронзовый меч и нож. Впрочем, меч был не намного тяжелее ножа. Взял в руки короткое копье. Возложил на голову шлем с золотой насечкой. А ведь хорош. Гана загляделась бы на него. Бал-Гаммаст представил себе, как она ходила бы вокруг него. Словно бы не обращая внимания, будто бы разговаривая с подружкой, есть у нее отвратительная подружка… так вот, ходила бы вокруг, не рядом, а на расстоянии, но не очень далеко, и бросала такие взгляды, ну такие, словом, как будто ей совсем не интересно, а на самом деле очень даже интересно…
Сотник Пратт Медведь ходил вокруг него и бросал такие взгляды…
– Слезай и снимай все это говно. Бал-Гаммаст подчинился. Пока он возился с доспехом, Пратт ласково беседовал с каждым предметом его вооружения:
– Этим говном не прострелить даже задницу моей бабушки. А этим говном свиньи не заколоть. А в это говно хорошо блевать: золото не тускнеет, начищать не надо…
Потом позвал солдата из своих и миролюбиво сообщил ему:
– Ты, помет, пальцем деланный, будешь следить за моим онагром и его конем. Пусть будут сыты и чищены как надо. Иначе шкуру спущу. А если ты их огорчишь…