Размер шрифта
-
+

Дети Аллаха - стр. 6

– Бог с тобой, Самир, – начал отец Григорий. – Как сказано в Писании: «Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: «Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь». Ведь «Ибо вот, придет Господь в огне, и колесницы Его – как вихрь, чтобы излить гнев Свой с яростью и прещение Свое с пылающим огнем».

– Ты что! Ты что! – испуганно зашептал Ильяс, дергая брата за рукав майки. – Замолчи!

Он всегда боялся сказать что-то против взрослых, а когда его ругали, даже зря, виновато молчал, понурив голову. Самир же возражал, горячо и яростно, обижаясь на несправедливость, и получал обычно вдвое больше.

– Итак, братия мои возлюбленные, всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, медлен на гнев, ибо гнев человека не творит правды Божией. Посему, отложив всякую нечистоту и остаток злобы, в кротости примите насаждаемое слово, могущее спасти ваши души, – продолжал священник цитировать Библию.

– Вы же служили в армии! – воскликнул Самир. – И все равно боитесь?!

Все знали, что отец Григорий окончил военное училище и несколько лет был офицером, очень давно, когда существовала настоящая армия, до того, как единая страна фактически распалась на куски.

Тогда наверняка не случалось погромов, убийств на улицах, и их маленький квартал, из-за древней стены называемый Крепостным, не жил в таком страхе перед соседями-мусульманами. С одной стороны – сунниты, с другой – кайсаниты, с третьей – двунадесятники Черного квартала, и пусть они постоянно враждуют друг с другом, но христиан не любят все.

И пусть в правительстве должен числиться христианин, ему отдадут самый малозначимый пост, в то время как президентом обязан быть кайсанит, премьер-министром – суннит, а парламент возглавляет то друз, то алавит. Да и правительство фиктивное, всей власти его – выступать в телевизоре и издавать законы и распоряжения, которые никто не будет выполнять, если у него нет на то желания.

– Да, я служил, – сказал отец Григорий, и глаза его потемнели. – Но отринул месть. Хотя, поверь, мне есть, за что… Бог с тобой, Абд-аль-Малак. – Он перекрестил Самира. – Потерять родных – больно и страшно, так что я понимаю твое горе и сочувствую тебе. Надеюсь, что Господь не оставит тебя без помощи и разум вернется к тебе. Присматривайте за ним.

Последняя фраза предназначалась Бутросу и его жене, и они дружно кивнули.

– Двери храма для тебя всегда открыты, – продолжил священник. – Приходи. Облегчишь душу. Помолишься.

– Кто убил отца? Вы же знаете? – спросил Самир, но без надежды, понимая, что ему не ответят.

Страница 6