Размер шрифта

Детектив: от рассвета до расцвета. Родословная в лицах - стр. 8

, Эжена Шаветта, Фортюне дю Буагобе и, конечно же, Эмиля Габорио, который, по его словам, был так «влюблен» в Дюпена, что создал его французского двойника – сыщика Лекока (по-французски – «петух»). Габорио был по-настоящему талантливым беллетристом, а его герои Лекок и папаша Табаре – наблюдательные, неуязвимые, прекрасно разбирающиеся в человеческой психологии, – на долгие годы стали образцом для эпигонов, также как лучший роман Габорио «Дело Леруж» породил массу подражаний.

Увы, на берегах Нового Света возникла пауза, которую не могли заполнить первые романы Энн Кэтрин Грин и Мердок Девентер, пользовавшейся псевдонимом Лоуренс Л. Линч. Книжные прилавки Америки заполонили неприглядно коммерческие «десятицентовые романы». В 1884 году Джон Р. Кориелл в «Нью-Йорк Уикли» дебютировал своим Ником Картером. До того главным героем такого рода сочинений был Нат Пинкертон, который весьма отдаленно напоминал реальную личность – сыщика Алана Пинкертона.

Nota bene

Алан Пинкертон стал легендой при жизни. Раскрыв в 1861 году заговор против президента Авраама Линкольна сыщик был возведен в ранг национального героя. Алан Пинкертон был главой сыскного агенства, работавшего под девизом «Мы никогда не спим». Пинкертон оставил потомкам мемуары («Шпион сопротивления», «Молли и детектив», «Тридцать лет детективом»), в которых, почти не приукрасив, поведал о своей жизни. И вот такого (!) человека анонимные авторы грошовых книжонок превратили в нерассуждающую марионетку, снабженную пудовыми кулаками.

Алан Пинкертон

Нет, главное в арсенале сыщика – не пудовые кулаки и револьвер в кармане, главное – ум. Так считал молодой английский врач и не слишком удачливый писатель Артур Конан Дойл.

Глава 4

Благодетель человечества

Как-то между делом Александр Куприн высказался в том смысле, что все рассказы Артура Конан Дойла о Шерлоке Холмсе, как в футляр, укладываются в «Убийства на улице Морг» Эдгара По. Не хочется думать, что замечательным русским писателем двигало желание эпатировать читателя заявлением столь безапелляционным, что тут же становится понятной его уязвимость. Видимо, Куприн, как и многие его собратья по писательскому цеху, был немало удивлен и раздосадован невероятной популярностью произведений английского беллетриста. Именно отсюда – невольное стремление принизить достижения Конан Дойла в рамках жанра, у истоков которого действительно стоял Эдгар Аллан По.

Сэр Артур Конан Дойл

А Конан Дойл никогда и не претендовал на первенство. Более того, сам подчеркивал свою «вторичность». И еще более – раз признавался, что устал от Шерлока Холмса. В письмах матери, датированных последним десятилетием XIX века, он с нескрываемым раздражением признавался, что устал от Холмса, что необходимость писать рассказ за рассказом о его приключениях отвлекает от работы по-настоящему важной, коей он считал создание исторических романов. Лишь только материальное благополучие, достигнутое, к слову, благодаря «холмсиаде», позволило писателю не тревожиться о хлебе насущном, он тут же с легким сердцем «похоронил» Холмса в пучине Рейхенбахского водопада, над бушующими водами которого тот вступил в смертельную схватку с «гением преступного мира» профессором Мориарти.

Страница 8

На следующую страницу