Детектив для уютной осени - стр. 68
– Настоящий, – вставила Антипия.
– …значит, он стоит бешеных денег, – продолжал Меркурьев. – Разве можно его просто так на пальце таскать?!
– С ним нельзя по-другому, – непонятно объяснила Кристина. – Такой уговор. Оно обязательно должно быть у той, которой принадлежит. Не в сумке и не в кармане, а на руке.
Василий Васильевич пожал плечами.
Начались какие-то загадки, вроде вызова духа Канта и королевы Брунгильды, а он в таких вещах ничего не понимал и не желал разбираться.
В дверь постучали. Антипия открыла, на пороге возникли Виктор Захарович и Нинель Федоровна, очень встревоженные.
– Ну что?..
Антипия горестно покачала головой.
– В полицию звонить? Так оставлять это нельзя!.. Если перстень пропал и найти его мы не можем…
– Не нужно никуда звонить! – крикнула Кристина. – Я не разрешаю!.. Это никого не касается, тем более полиции!
– Ну, это какие-то высокие материи, – пробормотал Меркурьев, – нормальным людям неведомые. По мне – вызывайте.
– Тебя никто не спрашивает.
Василий Васильевич развел руками.
– Вот, – сказал он хозяину и домоправительнице. – Тем более меня никто не спрашивает!
Потоптавшись на пороге и посокрушавшись немного, они ушли, Антипия закрыла за ними дверь.
– Я, пожалуй, тоже пойду, – объявил Меркурьев. – У меня в комнате гости глодают кости, а я оставил их без присмотра. Может, уже все сглодали!..
– Что мне теперь делать? – прошептала Кристина и обратилась к вещунье. – Вы… не можете ни у кого спросить? Вдруг кто-то из них… из тех… знает?
– Я спрошу, – пообещала Антипия с сочувствием. – Но только не сейчас. Сейчас никак нельзя.
– Пойду я, – повторил Василий Васильевич. – Если никто ничего не собирается мне объяснять.
Девицы – студентка и вещунья – переглянулись. Переглядывались так многозначительно, что Меркурьев моментально разозлился.
– Не хотите, как хотите, – заключил он. – Крис, если найдешь кольцо, позвони мне. Или зайди.
Он спустился по чугунной лестнице – она встревоженно гудела у него под ногами, – очутился в вестибюле со стрельчатыми окнами и покосился на круглый столик.
Прошлой ночью он уронил книгу на пол и не стал поднимать. Сейчас она лежала на столе раскрытая, страницами вверх.
Ни за что не стану подходить, решил Меркурьев, и подошел.
Страница пятьдесят семь.
«Итак, философ не испытал в жизни ни сильных радостей, ни сильных страданий, которые приносят с собой страсти».
– И что? – спросил Меркурьев громко на весь вестибюль. – Дальше пятьдесят седьмой страницы дело не продвигается?
– Вы со мной изволите разговаривать?
Василий Васильевич обернулся.
Со стороны коридора мелкими шажками подходил маленький человечек по имени Емельян Иванович.