Десятый самозванец - стр. 7
– Списки с листов розыскных на татя остались? Приметы?
– Приметы все схожи – роста среднего, волос – черен, губа – оттопырена. Ну, еще – когда он на Москве жил, то бороду носил. Ну, бороду с усами сбрить недолго… Я еще с народом потолковал, кто Тимошку знал. Говорят – точно, его приметы!
– Стало быть, самозванец – Тимошка Акундинов и есть! – утвердительно заметил думный дьяк. – Может, он еще тогда воровство-то измыслил? Что бы, сыном-то царя назваться, деньги немалые надо иметь… И, скажи-ка – родня у Тимошки есть?
– Сын у него, есть, Сергунька, – кивнул Унковский. – На Москве живет, у приятеля Тимошкинова – Ивана Пескова. Был я у Пескова-то. Тот рассказал, что мальчонка к нему прибежал перед самым пожаром. Сказал, что батька да матка ругаются сильно… Иван-то баял, что боярин Патрикеев хочет мальчонку к себе во двор взять, вроде, на воспитание. Ну, а пока он к дьячку бегает, грамоте обучается. Вроде, говорят, еще и мать у Акундинова жива.
– Ну, что же! – повеселел Чистой. – Одну задачу, что боярин задал, решили. Стало быть, оный самозванец – Тимошка Акундинов. Ну, ты, Ерофей Иванович, еще подьячих-то в Вологду пошли, пусть мать его отыщут, да в Москву привезут. И, грамотки сыскные всем воеводам да посланникам надо отослать, что бы Акундинова ловили. Но, это уже царю-батюшке, да Морозову надо докладывать, что бы они сами приказали – вернее будет…
7151 год от сотворения мира (1643 год от Рождества Христова)
Москва
… Тимофей Акундинов раскрыл похмельные зенки и понял, что лежит он не на собственной мягкой перине, да не под боком у нелюбимой, но законной супружницы, а в чужом чулане, да на грязном тряпье. Окон нет, так что и не понять – вечер, сейчас, али – утро…
– Очнулся, голубок? – услышал он голос. – Пить, небось, хочешь?
– Хочу, – не стал скрывать Тимофей, попытавшись рассмотреть – кто это с ним разговаривает?
«А, вроде бы, Федотом звать, – с трудом припомнил парень. – Кажись, гость торговый, из Холмогор. Точно. Говорил, что в Москву он кость рыбью привез, да сукна, что у аглицких купцов прикупил, да еще что-то. Сколько же мы с ним вчера выпили?»
– Держи, милок, от щедрот, – добродушно сказал Федот, протягивая ковшик. – Тута пивко тебе. Всю ночь караулил. Хотел сам выпить, да поберег. Вот, думаю, проснется, друг-то мой сердечный, да пить и захочет!
Тимоха, жадно ухватил ковшик, сделал один, второй и третий глоток. Хотел, было сделать еще один, чтобы башка встала на место, но был остановлен…
– Эвон, присосался-то как, как телок к вымени, – ласково приговаривал Федот, отбирая посудину. – Давай, друг любезный, о деле поговорим, а уж потом и пивко допьешь!