Деспот - стр. 43
Да. Я бы тянула с сексом до последнего, надеясь его избежать, но, если бы это произошло, я бы разорвала все обязательства перед Андреем.
Видимо, Кастрыкин и впрямь лелеял свои матримониальные планы исключительно в меркантильном ключе. А Лена, а может, и не только она, продолжала бы скрашивать его сексуальную жизнь.
Как же мне хочется стереть ухмылку с ее блядских татуажных губешек.
Игнорируя Лену. Я задаю насущный вопрос, который и привел меня сюда:
– Какая прелесть, что ж ты тогда камеру-то мне в ванной установил? Сколько ты на меня дрочил? Месяц? Два? Или пересматривал между перепихоном с нашей милосердной давалкой, – киваю я на Лену, лицо которой перекашивает.
Что? Думала, что я Кастрыкина совсем не интересую, да? Что он от суровой необходимости со мной за ручки держится?
– Ты, – шипит на меня она, больно вцепляясь когтистыми пальцами в плечо. – Да у тебя там смотреть не на что!
– А это, – перевожу взгляд на нее, – надо уточнить у нашего неисправимого дрочера.
Я с удовольствием применяю подкинутую Маричем формулировку.
– Ах, ты сучка! – вдруг бесится Андрей. – Да ты даже моешься как фригидная старая дева! Я все ждал, когда ты хоть пизду брить начнешь…
Как ему не нравится быть дрочером. Даже сделал ко мне пару шагов, сжимая кулаки. Я впервые задумалась, а может ли он поднять руку на меня.
– Ну что ты, коть! – Ленка все сильнее сжимает пальцы на моем плече. – Мог бы спросить меня. Я бы тебе сказала, что Настенька на эпиляцию в салон ходит. Только результат она показывает не тебе. Наша чистюля раздвигает рогатку перед другими…
– Ах ты блядь! – взрывается Кастрыкин, хватая меня конский хвост.
– Ты что несешь! – офигиваю я.
– Правду, – мерзко улыбается Лена. – Я тут хотела навестить несчастную подругу, потерявшую родителей. И увидела, что она уже утешилась. Выходит в обнимку с Маричем и еще тремя мужиками. Распробовала, наконец, Настюш?
– Ты мне не говорила, – злой взгляд Андрея впивается в Лену.
– Не успела, хотела приберечь на сладкое, – скалится сука.
– Отпусти! – я дергаю головой, потому что еще немного, и Кастрыкин меня оскальпирует.
– Отпустить? С хрена ли? – ревет он. – У меня, оказывается, развесистые рога. А мне ты заливаешь, что целочка еще на месте! Сейчас я попробую, есть ли там что-то ценное. Мне положена компенсация за выебанный за год мозг.
И эта скотина другой рукой лезет ко мне под футболку.
– Убери лапы, ублюдок! Вот у тебя есть дырка!
Ленка заламывает мне руку, и от острой боли на глазах выступают слезы.
– А я, – подружка цедит мне на ухо, – помогу сладенькому. Посмотрим, как тебе понравится. Может, даже друзей позову, чтоб тебе веселее было, чистенькая ты наша. Скоро звание почетной давалки станет твоим.