Десанты 1941 года - стр. 41
Командир батареи, капитан Кривошеев, видя интенсивность контрбатарейной борьбы на участке флотилии, изо всех сил старался повысить боеспособность батареи до ее введения в бой, зная, что она расположена в пределах досягаемости численно превосходящих батарей противника.
Пользуясь тем, что боезапаса к 122-мм пушкам А-19 на флотских складах не имелось, а подвоз их из Одессы затягивался из-за трудности преодоления обстреливаемого участка под Периправой, он все имевшееся время тратил на тренировки личного состава, приучая его к специфике контрбатарейной борьбы.
Капитан даже рисковал проявить некоторую «неполиткорректность»: если на соседних 725-й и 724-й батареях плановые политзанятия проводились на утвержденную в отделе политпропаганды флотилии тему «Готовность к самопожертвованию – высшая доблесть советского воина», то на 726-й по приказу командира тема была изменена на «Лучшая броня батареи – отличная маскировка».
После оборудования орудийных двориков, командного пункта, погребов боеприпасов и укрытий тракторов Кривошеев поднялся в воздух на У-2 и несколько раз пролетел над батареей на разных высотах, пока не убедился, что маскировка надежна.
Когда снаряды наконец были доставлены и личный состав два дня занимался разгрузкой, Кривошеев перед переводом батареи на огневую позицию оба дня просидел на НП батареи и корректировочных постах, изучая расположение и состав румынских батарей, перепроверяя расстояние до видимых по вспышкам и уточняя положение предполагаемых по звукометрии…
Румынская тяжелая батарея ведет огонь.
В ночь на 3 июля батарея была скрытно переведена на огневые позиции. В ту же ночь заместитель командира батареи по политчасти Жуков был вызван в отдел политпропаганды флотилии, где находились уже все политруки подразделений. Командующий флотилией контр-адмирал Абрамов, держа в руках телеграфную ленту, объявил:
«– По радио предстоит важное сообщение. Желательно всем – и командирам, и политработникам, и штабным – находиться в подразделениях, обеспечить слушание передачи из Москвы…»
По этой причине первое открытие огня батареей было снова отложено, теперь до окончания передачи – так как после него мог завязаться огневой бой, и тут уже было бы не до важных сообщений…
Важное сообщение оказалось речью Сталина – первой после начала войны. После такого события, естественно, был устроен митинг, на котором в порядке субординации начали последовательно выступать командир батареи, политрук и секретари партийной и комсомольской организаций.
Когда секретарь комсомольской организации сержант Царев в свою очередь заверял от имени всего личного состава партию и правительство, что, защищая Родину, бойцы батареи будут биться с врагом до последнего дыхания и до последней капли крови, румыны, успевшие, видимо, засечь появление орудий на огневых позициях, первыми начали огневой налет, не дав комсоргу договорить.