Дерзкий рейд - стр. 23
– Ясно дело, будет все наше, – поддержал Степан, – народное то есть…
– На заводах своих директоров поставим. Вот, например, на Гужоновский завод лично я буду рекомендовать тебя, товарищ Колотубин.
Степан от неожиданности оторопел. Лицо и шея полыхнули жаром. Он недоуменно уставился на командира дружины, который спокойно прикуривал от горящей щепки.
– Меня?! Директором завода?! – Колотубин вскочил, обошел костер и снова сел на корточки. – Шутки шутите, дядя Вася…
– Нет, Степан, я вполне серьезно.
– И директором завода?
– Именно директором.
– Почему же меня? Что я, лучше других, что ли? – Колотубин подбросил в костер обрезок доски. – Вона сколько хороших людей в дружине! А я что, я как и все…
Командир сел рядом, положил свою ладонь на плечо Степана и тихо произнес:
– Ты можешь за собой вести людей. И главное, умеешь широко, так сказать, масштабно мыслить. А без масштаба в наше время нельзя. Масштаб – это сила!
Степан рывком отстранился. Нет, он не ожидал, что его, рабочего, будут связывать с каким-то Масштабом, оскорбляя революционное достоинство.
– Погоди, дядя Вася! А кто такой этот самый Масштаб?! Почему ты меня с каким-то гадом-буржуем сравниваешь?
– Да ты что? Сдурел, что ли? – Командир недоуменно смотрел на Колотубина, не понимая, на что тот обиделся.
– Как что? То самое… Всяких их тут много. Ну, Гужона знаю, на него уже пять лет вкалываю, ну, Гоппера видел, бывал там, в Замоскворечье, тоже паук хороший… Ну о Бромлее слыхал… А кто такой этот Масштаб? Тоже, видать, ихней кровососной компании!
– А-а, вот ты о чем! – Командир, поняв причину обиды, вдруг громко рассмеялся. – Чудак человек!
– Какой уж есть, не переделаешь. – Степан насупился. – Прошу покорнейше, дядя Вася, как хотите, но только не смешивайте меня с ихней мордоблагородием! Никогда не буду мыслить по Масштабу, а буду по-своему! Я пролетарий, а не капиталист!
А командир все смеялся, пока вдруг не засвистели солдатские пули…
Только примерно через месяц, когда они встретились в камере Бутырской тюрьмы, дяде Васе удалось подробно объяснить, что такое масштаб, тогда и Степан долго сам смеялся над собой, над своей малограмотностью. С помощью дяди Васи он пристрастился к книгам, много читал в тюрьме, а затем и в ссылке, в Сибири. Там, за Полярным кругом, Степан и вступил в партию большевиков.
Обо всем этом и вспомнил Колотубин, докуривая самокрутку. Теперь Степану не двадцать лет, как тогда в дни баррикадных боев, а полных тридцать три года, много он повидал, многому научился. Как видно, командир рабочей дружины не бросал слов на ветер.