Дерзкие побеги - стр. 42
Вот так отбывали наказание грозные враги монархического государства, продолжая и в заключении, причем порой даже с еще большим рвением, вести активную революционную деятельность.
Тем временем родился первый сын Льва Давидовича, тоже Лев, который, к сожалению, также не избежал печальной участи в будущем, как и прочие родственники опального революционера.
Еще во время предварительного тюремного заключения возник первый план побега. Его инициатором был заключенный вместе с Троцким опытный в подобного рода делах Дейч (к тому времени Дейч уже совершил три удачных побега). Он намеревался совершить групповой побег, привлекая к участию и Парвуса, и самого Троцкого. Но Лев Давидович отказывался, поскольку намеревался использовать судебный процесс в политических целях (все выступавшие против власти борцы частенько прибегали к такому средству, используя скамью подсудимых в качестве трибуны для выступления). План побега Дейча, увы, был расстроен: он привлек слишком много участников и, вероятно, кто-то проговорился, поскольку вскоре в тюремной библиотеке, служившей операционным центром для заговорщиков, были обнаружены целые наборы слесарных инструментов, необходимых для побега. Впрочем, дело было замято: администрация решила, что эти инструменты были специально подброшены самими жандармами, которые добивались изменения тюремного режима.
Судебный процесс начался осенью 1906 года и продолжался почти месяц. Всего на суде по обвинению в антигосударственной деятельности проходило 50 человек. Свидетелями выступило около 400 человек, из которых, правда, только 200 с небольшим дали показания. Среди них были «рабочие, фабриканты, жандармы, инженеры, прислуга, обыватели, журналисты, почтово-телеграфные чиновники, полицмейстеры, гимназисты, гласные Думы, дворники, сенаторы, хулиганы, депутаты, профессора, солдаты…» Свидетельства этих людей помогли суду отследить процесс становления и работы рабочего совета. Вообще суд проходил в атмосфере всеобщей взволнованности, и в конце концов подсудимые сорвали процесс. Пришлось выдворить всех из зала заседания, и свой приговор судья выносил лишь в присутствии прокурора.
Подсудимые были лишены всех гражданских прав, но сам приговор оказался сравнительно мягким, поскольку все ожидали каторги. Троцкий на этот раз был приговорен к бессрочной ссылке в село Обдорское, расположенное за полярным кругом. Сам Троцкий писал о месте своей ссылки так: «До железной дороги от Обдорска – полторы тысячи верст, до ближайшего телеграфного поста – 800. Почта приходит раз в две недели. Во время распутицы, весной и осенью, она вовсе не приходит от полутора до двух месяцев». Любая попытка побега должна была обернуться дополнительным сроком – тремя годами каторжных работ. Итак, впереди его ожидали «столь знакомые грязь, суматоха и бестолковщина этапного пути», а затем долгие месяцы и годы томления в холодном, суровом краю.