Дерзкая игрушка Шаха - стр. 8
Я ухватилась крепче за его руки. Оттолкнуть? Или удержаться? Я застонала снова. Сама не поняла от чего. То ли от возмущения, то ли от удовольствия, которое травило мозг сумасшедшим ядом.
Но Шамиль отстранился сам.
Оставил на истерзанных губах тяжесть. Острые иголочки боли. Я облегченно вздохнула и опять расслабилась. В глазах темнело.
Мужские пальцы убрали с моего лица прядь волос.
Скользнули по скуле. Он словно продолжал меня изучать. Как будто сам привыкал к моему телу. К тому, что держит меня. А я сейчас ему полностью покоряюсь.
Не кричу.
Не дерусь, не пытаюсь ужалить словами посильнее.
К тому, как я сдаюсь перед ним.
Открыть глаза и посмотреть на него было для меня невозможно. Я боялась увидеть в темных глазах что-то, что заставит меня пасть еще сильнее.
Я не хочу!
Да, он сильнее физически. И он странно на меня влияет. Но я не хочу, чтобы он узнал об этом. Я просто не могу этого допустить.
Я не могу потерять свою гордость.
Она ценнее всего на свете.
Даже жизни.
– Какая охуенно вкусная девочка, – как будто через вату донесся до меня его голос.
Его грубость сводила с ума. Как можно одной фразой почти оскорбить и заставить опьянеть от удовольствия?
А потом он склонился ниже. К самому уху.
Обжег дыханием тонкую кожу. Заставил меня сжаться в комочек.
– Твоя сестра – клиническая идиотка. Но она сделала свой выбор. А вот что будет с тобой – будет зависеть только от тебя, Лали.
Иглы под ногти…
Шах сказал это так просто. Так легко.
А у меня кожу на затылке стянуло судорогой.
Тихо, вкладывая смысл в каждое слово, Шахтаров продолжил:
– Будь хорошей девочкой. Ты даже не представляешь, что поставлено на карту. Заслужи свою жизнь передо мной.
Глава 5
Шах исчез на два дня.
Просто ушел тем вечером, оставив меня лежать на смятой кровати. Бросил как ненужную куклу.
Его слова про игрушку каждый раз вызывали у меня нервный смех.
Точно. Я же игрушка!
Развлечение. Забава. Средство от скуки? Или от зуда в штанах тоже?
Но я была даже рада, что он ко мне не приходит. Сидела как перепуганный зверек в комнате. Разбитую дверь починили почти сразу же. И входила ко мне только Мадина.
Довольно приятная девушка.
Только удивительно равнодушная. Она не задавала вопросов. Почти не отвечала на мои. Приносила еду, спрашивала, не нужно ли еще что-то.
И уходила.
А я начинала выть от тоски. Перевела телефон в режим полета. Все равно звонить было некому. Я в отпуске, на работу пока не нужно. Оставалось только надеяться, что у меня получится как-то договориться с Шахтаровым.
Я прекрасно знала, что все можно решить и без моего участия. Даже если коллеги из колледжа начнут меня искать. Позвонят домой. Отец просто заплатит кому нужно и за меня напишут заявление на увольнение.