Держись подальше - стр. 3
Я всегда хожу на обед один, и понятно почему – повторюсь, я не люблю болтать! Когда я только появился в фирме, не было спасу от дружелюбия – каждый считал своим долгом позвать на кофе или пообедать вместе, но я неизменно отвечал, что занят работой. Теперь меня считают важным человеком, всегда при деле, и лишний раз не дёргают. На обед я отправляюсь, когда все возвращаются, а пока офис пустует – спокойно занимаюсь своими делами: смотрю видео в соцсетях или короткометражку в Ютубе.
Я ненавижу стоять в длинных очередях в столовой, нюхать все эти разнообразные, но одинаково противные запахи непривычной для меня кухни. И конечно, хоть сам я и молчу как рыба об лёд, другие-то разговаривают. Представьте себе, взрослые люди на полном серьёзе могут обсуждать, как прикольно было бы назвать своего пса Котом или завести кошку и дать ей имя Собака. Вот идёшь ты на прогулку и свистишь: «Кот! Кот! Ко мне! Все оборачиваются…» Ё-моё! Что за детский сад!
На той неделе оказался в очереди с новеньким из нашего отдела. Он родом из Папуа – Новой Гвинеи. Не помню, как его зовут, он работает у нас всего пару месяцев. Узнав, что детство и юность я провёл в России, он просиял и заявил, что у него когда-то был русский приятель, а потому он знает несколько слов на русском. Теперь, завидев меня пусть даже издалека, он считает своим долгом прокричать: «Привет! Как дела?» Я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза, натужно улыбаюсь и стараюсь скрыться. Он догоняет и пытает меня, как сказать-то и это по-русски. Чувак, если тебе так надо знать – загугли или запишись ты на языковые курсы! Я не нанимался в бесплатные репетиторы. А потом он вспоминает что-то совершенно выдающееся и восклицает: «Так у вас же президент Путин!» Что вы говорите? А я и не знал! Да у меня всю сознательную жизнь президент Путин. Я сдохну, а он обнулится и вуаля – опять президент! Я сдерживаюсь, вежливо киваю русофилу-папуасу и наконец удаляюсь с полупустым подносом.
А вчера в очереди я столкнулся с Марией. Она тоже новенькая в отделе тестирования. Мария из Аргентины. Пухлая и смешливая, очень плохо говорит по-английски, и непонятно, за какие заслуги получила место в фирме. Так вот, несмотря на косноязычие, Мария любит поболтать, коверкая слова на испанский манер. Она страдает болезнью всех свежих экспатов, впервые надолго выехавших за границу обожаемой родины. Все её разговоры сводятся к «а у нас в Аргентине…» Через эту стадию проходят все, и я, к своему стыду, не исключение. Скоро она поймёт, что всем, мягко говоря, насрать, как там у них в Аргентине, а также в Бразилии, Хорватии, Бельгии, Шотландии и иже с ними. Все думают только о себе, и интересно им только то, что им интересно, а не какая-то там Аргентина, которую на карте ещё нужно отыскать. Каждый раз оказываясь невольным свидетелем неловких потуг Марии объяснить очередной жертве, как там у них в Аргентине, я испытываю испанский стыд. Но хуже того, если собеседник Марии включается в эту нелепую перекличку и начинает, в свою очередь, рассказывать, как там у них в …Запупырии: «А у нас в квартире газ. А у вас? А у нас водопровод, вот!» И это просто голимый кошмар, я не могу выносить таких разговоров! Ведь они абсолютно бессмысленны, собеседники едва ли слышат друг друга. Стоит ли говорить, что и от Марии я стараюсь держаться подальше. К сожалению, она тоже любит дим-самы, а потому приходится встречаться с ней чаще, чем хотелось бы. Наверное, и её южноамериканский желудок требует нормальной человеческой еды, а не жареных летучих мышей в гадючьем кисло-сладко-смердо-вонючем соусе.