Держи удар, депутат! - стр. 28

Начинаю подпевать, потом так разошлась, что забыла о существовании в машине ещё одного человека, я драла горло, напевая знакомые строки любимой песни.

– Запомню, что с тобой в караоке ходить запрещено, – мужской смех вырывает меня из своего пространства.

– Очень смешно, ты сам-то петь умеешь?

– Нет, но я и не пытаюсь! – продолжает дальше смеяться надо мной мужчина.

– Пытаться не будешь, ничего и не получится! – морщу нос и отворачиваюсь от него к окну, наблюдая за красивыми постройками.

– Какие умные мысли у тебя в голове, хвалю, держи конфетку! – будто бы издеваясь, он открывает бардачок и вытаскивает оттуда шоколад, мужчина кидает его мне на колени.

– А вот весь съем и с тобой не поделюсь!

– Ешь, ешь, я его тебе купил, как знал, что ты снова свои колючки показывать начнёшь, – он повернулся ко мне и чмокнул губами в воздух, отправляя поцелуй точно по адресу.

***

Как я и думала, мы гуляли по Красной площади, и он читал мне отрывки из брошюрки, рассказывая историю, которую я и так прекрасно знаю по школьным учебникам.

– Скушшшшно! – тяну я, останавливая его монолог.

– Наконец-то, думал уже никогда не скажешь! – мужчина будто ждал этого момента, он снова радостный весельчак, который что-то затеял.

Сосновский купил парочку мороженого, всучил их мне и повёл обратно в машину.

– Всё? Твоя экскурсия подошла к концу? – злорадно улыбаюсь ему.

– Ох, жёнушка, это была небольшая проверка, я подготовил более развлекательную программу, – Никита подмигивает мне одним глазом, а потом открывает дверь авто, приглашая приземлить свою попку на мягкие сиденья.

Он подождал, пока я съем мороженое, а потом достал из кармана пиджака чёрную ленту.

– Это ещё зачем?

– Будь хорошей девочкой и позволь мне завязать тебе глаза, – он потянулся ко мне, но я отпрянула.

Мужчина громко цокнул, опуская ленту вниз.

– Ну ладно, – соглашаюсь я. – Надеюсь, сюрприз будет хорошим.

– Я тоже на это надеюсь, – не очень уверено проговорил мне на ухо Сосновский, а потом я почувствовала, как машина сорвалась с места.

Через минут двадцать Никита вытащил меня из машины и, не церемонясь, взял на руки.

– Я могу идти сама! – стучу кулаками ему в грудь.

– Веди себя тихо, ты не видишь, но здесь кругом люди, – шепчет он мне на ухо, обжигая дыханием кожу.

Я резко замолчала, не хотела привлекать внимание.

– Умница, – снова его шёпот рядом с ухом.

Я висела на его руках минуты две, потом почувствовала опору под ногами, и мне развязали глаза.

– Ибицааа сердце перестало! – охренела я от пейзажа вокруг меня.

Одни сплошные ху@ и плетки.

– Нравится? – он наклоняется ко мне сзади, тихо проговаривая это слово.