Дерлямбовый путь Аристарха Майозубова - стр. 27
Двухтысячные только начались и мало кто давал себе отчёт в том, что грядущие перемены приведут к глобальным изменениям. Впрочем, все подспудно ждали перемен, правда мало кто понимал, какими они должны быть. Уход никчёмного Ельцина подвёл черту под мрачными девяностыми, предрекая неизбежную ломку устоявшихся правил и договорённостей. Огромная страна стояла перед выбором дальнейшего пути развития и поиском нового общественного баланса.
По Кутузовскому пролетел кортеж мэра Лужкова, который, в свойственной большим начальникам манере, царственно излучал мудрость и самодурство, давая налево и направо указания, удивительным образом противоречившие предыдущим. Ну, в общем, всё, как мы любим. Аристарх вовсе не был очарован популярным в среде пенсионеров городским главой. Однако, считал того скорее положительным героем, так как на фоне других «друзей» Бориса Николаевича, Юрий Михайлович выделялся доброй улыбкой, простецкой кепкой и некоторым продуманным альтруизмом, щедрые брызги которого, периодически орошали серые будни уставших от суеты москвичей.
Поэт предчувствовал великие перемены и горел восторженной душой, он, как и все, не знал, что и как должно быть, понимая лишь одно – всё должно быть иначе. Осмыслив это, поймавший ветерок вдохновения Майозубов, перевернул Яну на живот, положил на спину женщины блокнот и стал записывать крутящиеся в сознании строки:
В бешенном ритме столицы,
Крутятся слесарь и мэр,
Добрые светлые лица,
Помнят большой СССР.
В битых осколках отчизны,
Что разлетелись в грязи
Ползают мерзкие слизни
Жрут – всё у них на мази…
Знаю, грядут перемены,
Знаю, несчастье пройдёт,
Коли величием Веры,
Слизней зачистит народ.
– Надеюсь, стихи о любви пишешь? – рассмеялась разомлевшая Яна.
– Скорее наброски для будущей поэмы, – игнорируя неуместный флирт подруги, ответил поэт. Ему совсем не хотелось говорить о своих предчувствиях, а когда Яна взяла блокнот, чтобы прочесть написанное, грубо на неё лёг и поимел со всей классовой ненавистью идейного революционера.
– Можно, конечно, и так, Аристаша, но мне интересно почитать твои стихи о любви, – прерывисто дыша, сказала Яна.
– Настоящие поэты не пишут о любви.
– А мне казалось, что как раз наоборот…
– Это потому, что ты не в теме… Знай, настоящие поэты пишут о страсти. Ведь в любви совсем нет поэзии, там есть только ровное притяжение, а страсть, она кипит, генерируя мощные энергии, яркие чувства, сумасшедшие поступки и секс. Любовь же – просто монашка на этом фоне.
– И всё-таки, Аристаша, женщина хочет, чтоб с ней говорили про любовь.