Департамент ночной охоты - стр. 62
Алексей нахмурился и потянулся к черной ткани, чтобы набросить ее обратно на сейф. Остановился. Нет, не поможет. Он тут так наследил, что только слепой не заметит, что здесь побывали. Остается только бросить все как есть и надеяться, что все спишут на подростков. Нужно, наоборот, потоптаться тут, сломать что-нибудь, прихватить с собой мелочовку. Жаль, нет сигарет – бычки бы пригодились. Или пары банок колы, а может, и пива. Разбросать бы тут все, намусорить, уйти. А потом вернуться другим путем, сесть в засаду да посмотреть, кто явится. Вадима или Веру просить нельзя. Если это действительно охотники, то, почуяв оборотня, они разговаривать не станут, сразу пальнут. А вот если самому забраться, например, повыше, к самому полотну моста, устроиться, так сказать, в коммуникациях на потолке да затаиться…
Хруст пустой банки от краски был едва различим за гулом проносящихся по мосту машин. Но уши Кобылина заботливо отфильтровали этот звук, выбивающийся из общей звуковой картины, не менявшейся уже полчаса, послали грозное предупреждение своему владельцу. Алексей вскинул голову, прислушался, потом метнулся к двери – здесь, в этой проклятой комнате он был как в мышеловке.
Он выскочил на порог домика в тот самый миг, когда из-за мусорного контейнера ему навстречу вышли двое крепких мужиков. Один справа, другой слева. На секунду задержавшись на краю крохотной площадки, они неторопливо, но целеустремленно двинулись к охотнику. Молча и уверенно.
Оба точно соответствовали описанию – высокие, широкоплечие, одеты в одинаковые черные кожаные куртки, болотные зеленые штаны и зашнурованные берцы. Далеко за тридцать. Одинаковые хмурые лица, одинаковая щетина на щеках и проплешины на макушках. Громилы-близнецы. Оба напоминали не то борцов-вольников в расцвете карьеры, не то весьма перекачанных слесарей из автосервиса. В любом случае, их хмурые лица и сдвинутые брови, размером с беличий хвост, не сулили ничего хорошего.
– Мужики! – радостно воскликнул Кобылин, разводя руками. – Ваш домик?
Мужики не отозвались. Оба двигались к охотнику, застывшему в дверях, – надвигались неторопливо, но грозно, явно не желая вступать в разговоры с незваным гостем.
– Воу, полегче, парни, – бросил Кобылин, показывая пустые ладони. – Я…
Тот, что шел справа, сорвался с места и бросился на охотника – резко, быстро, с места. Так, словно им выстрелили из пушки.
Кобылин увернулся – в последний миг шагнул в сторону, изогнулся, пропуская мимо себя оживший смерч. Громоздкая туша нападавшего пролетела мимо и по инерции с грохотом врезалась в дверной косяк бытовки. Дверь сорвало с петель, из разбитого косяка брызнули щепки, а внутри дома загремели инструменты, попадавшие со стеллажей.