Деньги, девки, криминал. Как компромат управляет Россией - стр. 18
Что и говорить, поведение для депутатов недостойное… Тем не менее хочется рассказанную Линьковым историю рассмотреть поподробнее. За Руслана Линькова можно искренне порадоваться. Он – обладатель поистине фотографической памяти. Спустя несколько лет он смог точно перечислить, какие именно блюда входили в меню Вячеслава Марычева. «Опись съестного» поражает своей подробностью и полнотой. Линьков также четко обозначает время – двадцать минут, – которое потребовалось депутату, чтобы завершить трапезу. Надо думать, питерский журналист поджидал Марычева в думской столовой с секундомером в руках.
Чем же характерен этот рассказ?
Во-первых, Линьков, стремясь заклеймить представителя несимпатичной ему политической партии, подчеркивает, что мелким мошенничеством занимается не просто депутат Государственной думы, а именно «депутат-жириновец». Уточнение, судя по всему, для автора принципиальное. Видимо, в представлении Линькова, если бы подобными неблаговидными делами в столовой занимался, например, депутат из фракции «Союз правых сил», то сей грех ему можно было бы и простить… Но что позволено члену СПС, то никак не позволено члену партии Жириновского!.. Значит, даже такое бытовое жульничество, как кража бутербродов в столовой, может быть политически окрашенным. Итак, приходится констатировать наличие двойных стандартов.
Во-вторых, рассказанную Линьковым компрометирующую историю нельзя проверить на истинность и, будь жириновец Вячеслав Марычев сегодня жив, он наверняка обвинил бы Линькова во лжи. Словом, все получается как в старом еврейском анекдоте:
«Избирали раввина. Все в один голос говорят: “Пусть будет Исаак!” И тут Абрам из толпы кричит: “Так у него же дочь – публичная женщина!” Кандидатура Исаака проваливается. И тогда подходит обиженный Исаак к Абраму и говорит:
– Как же мог ты сказать про меня такое? Ведь у меня даже нет дочери, только сын!
На что Абрам отвечает:
– Мое дело было сказать, а ваше дело – разобраться…»
В данном случае дело Линькова – сказать.
Характерно, что Линьков не замечает, как своим рассказом скомпрометировал не только покойного Марычева, но и самого себя, так как он признался в том, что занимался банальным доносительством или, проще говоря, стукачеством: донес администрации столовой, то есть «товарищу начальнику», что вот, дескать, гражданин Марычев вкусно покушал, а за обед не заплатил. Может быть, и Линькову хотелось так же обильно пообедать, да денег не было, или в тот момент он на диете сидел…
Факт кражи продуктов в думской столовой, свидетелем которой якобы стал Линьков, на глазах читателя превращается в забойный компромат – но уже не столько на самого Марычева, сколько на партию Владимира Вольфовича Жириновского.