День всех влюбленных - стр. 7
Обжора неслышно вышел из комнаты, унося шкатулку. За ним бесшумно закрылась дверь, но Марина как загипнотизированная продолжала смотреть на эту закрытую дверь.
– Что же ты, милочка, халву не кушаешь, – сказала Матильда, как-то слишком уж ласково на нее глядя.
– Спасибо, я наелась.
– Так что я хотела сказать, я мысль свою не закончила, – оживилась Матильда. – Вот Обжора, – она мотнула головой в сторону двери, за которой исчез ее муж. – Ему все равно, что жрать, он существо элементарное. Есть примитивное чувство голода, которое можно заглушить, нажравшись… все равно чем и как, лишь бы много. Причем, существу элементарному с примитивным и буквальным вкусом Обжоры все равно, будет ли он есть нежнейшее мясо лебедя по-гамбургски с изюмом, акулий плавник в мексиканском соусе или картошку с постным маслом и куском жаренного мяса из морозилки – ему нужно набить живот. Пробуя, например, марешаль из рябчиков, элементарное существо скажет, что он по вкусу напоминает курицу. Хотя это абсолютно не так, просто в своей примитивной головке из своего ограниченного количества вкусов он выбирает что-то, к чему этот вкус можно привязать. Он никогда не ощутит настоящего вкуса, ему это не дано да и не нужно.
– Так что же ему делать? Ничего не есть? – Матильда все больше нравилась Марине, она уже не обращала внимания на ее необыкновенную толстоту.
– Пусть ест вареную полбу. Миллионы элементарных существ, которые бродят по планете, не смогут отличить медведя на косточке от промороженной баранины. Человек цивилизованный, интеллектуальный и духовный должен развивать и утончать свой вкус. Утонченность, если человек хочет, конечно, достичь радости и блаженства, нужна во всем – в любви, например. Если жена сантехника привыкла к примитивным грубым ласкам мозолистых рук малоразвитого мужа, то попавшийся на ее пути изощренный сластолюбец окажется непонятым. Жена сантехника просто не способна будет ощутить тех тонких еле уловимых ласк губ, прикосновений и поглаживаний кончиками пальцев, тихого шепота… Ее нужно дерзко завалить на спину и сделать свое дело однообразно и скучно, как она привыкла, тогда она получит долю своего простого удовлетворения. Конечно, любовные утехи приятны, но более изощренно, продолжительно и надежно наслаждение, которое мы испытываем, принимая тонкую пищу, идеально приготовленную, когда мы способны распробовать и распознать все ее оттенки. И удивительно, что музыка вкуса состоит, как принято считать, всего из пяти вкусов, при смешении которых и создается этот невообразимый восторг тела и души. Это горький, – Матильда стала загибать на руке пальцы, – сладкий, соленый, кислый и пятый, который встречается очень редко, например, в сыре "Пармезан", это вкус умами. – Она показала толстую руку с растопыренными пальцами. – И из этих пяти вкусов складывается эта изумительная музыка вкуса. Иногда кажется все, это предел – более великого наслаждения ты не испытаешь никогда… Но проходит чуть времени и ты уже находишь нечто другое, более нежное, с более своеобразным запахом и вкусом. Причем, с возрастом это не притупляется и не надоедает, а наоборот оттачивается и утончается. Ведь самое главное заострить свой вкус, довести его до предела возможности и прозрачности. А предела здесь не бывает. Ты ешь каждый день, и каждый день ты можешь работать над собой и получать удовольствие, сравнимое с блаженством. Ну, если хочешь, с чувством восторга или с оргазмом – что тебе больше нравится. Но этому нужно учиться, а не превращать еду в физический акт. Ведь есть соитие по любви, а есть акт нужды.