День смерти - стр. 4

Отец Менар обладал странной привычкой повторять слова и фразы.

– Элизабет умерла в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом?

– C’est çа. В тысяча девятьсот восемьдесят восьмом. Мать Аурелия – в тысяча девятьсот девяносто четвертом.

Ничего не понимаю. Здесь должны быть останки. Захоронения 1840 года существуют. Проверка дала деревянные фрагменты и части гроба. В защищенной среде внутри церкви при таком типе почвы скелеты должны сохраниться в приличном состоянии. Так где же Элизабет и Аурелия?

Древняя монахиня прошаркала с подносом с кофе и сэндвичами. Стекла очков запотели от пара из кружек, поэтому она двигалась мелкими быстрыми шагами, не отрывая ног от пола.

– Merci[4], сестра Бернар. – Отец Менар поднялся взять поднос. – Вы очень добры. Очень добры.

Монахиня кивнула и пошаркала обратно, не обращая внимания на очки. Я наблюдала за ней, наливая себе кофе. Ее плечи были не шире моего запястья.

– Сколько лет сестре Бернар? – спросила я, потянувшись за сэндвичем.

Лосось, салат и вялый латук.

– Мы сами точно не знаем. Она уже жила в монастыре, когда я только начал сюда ходить ребенком, до войны. Второй мировой. Потом уехала проповедовать за границу. Долгое время жила в Японии, в Камеруне. Ей, наверное, лет девяносто. – Священник отхлебнул кофе. Причмокнул. – Она родилась в маленькой деревне у реки Сагеней, говорит, что присоединилась к ордену в двенадцать лет. – Хлюп. – Двенадцать. В сельских районах Квебека тогда не вели тщательных записей. Не вели.

Я откусила сэндвич и снова обхватила ладонями кружку с кофе. Восхитительное тепло.

– Святой отец, а есть какие-то другие записи? Старые письма, документы, то, чего мы еще не видели?

Я поджала пальцы ног. Никаких ощущений.

Он махнул рукой на заваленный бумагам стол.

– Здесь все, – пожал плечами, – что мне передала сестра Жюльена. Она заведует архивами в монастыре.

– Ясно.

Сестра Жюльена общалась и переписывалась со мной довольно давно. Именно она предложила мне заняться этим проектом. Я заинтересовалась с самого начала. Дело отличалось от моей обычной судебной практики, где фигурируют недавно убитые люди. Епархия архиепископа желала, чтобы я откопала и изучила останки святой. Вообще-то, пока не святой. В том-то и дело. Николе собирались причислить к лику святых. Мне предстояло найти могилу и подтвердить, что кости принадлежат Элизабет Николе. Священную часть задачи выполнял Ватикан.

Сестра Жюльена уверила меня, что существуют подлинные записи. Все могилы в старой церкви помечены и систематизированы. Последнее захоронение датируется 1911 годом. Церковь закрыли и запечатали в 1914 году, после пожара. Взамен построили церковь больших размеров, а старое здание уже не использовали. Закрытое место. Хорошая документация. Просто чудо.