День Сэма (сборник) - стр. 11
– Посели их вместе со змеями, скорпионами и прочими ядовитыми тварями.
– Ты шутишь, наверное, со мной, – с надеждой в голосе спросил Ной. – Ведь твари ядовитые в мгновение ока сожрут всех мышей.
– Вспомни, Ной, что ОН сказал: «В Ковчеге все твари будут уживаться мирно. Никто никому не навредит: ни человеки – зверям, ни звери – зверям, ни звери – человекам».
– А человеки – человекам? – спросил Ной.
– Фильтруй базар, Ной, и не вводи ЕГО во гнев, – возвысил голос Бестелесный. – Неужто Авеля с Каином вспомнил, родню свою? Твоё это бремя и приплода твоего, ты его и неси. – И после недолгого молчания добавил: – Хорошенько просмоли днище и стены Ковчега, чтобы не осталось щелей. Да, и вот ещё, не забудь – отверстие в крыше должно быть маленьким, не больше чем в локоть.
– А мы не задохнёмся там без окон? Нас ведь там будет много, – кивнул Ной в сторону Ковчега.
– Уповай на НЕГО, Ной, и не бойся ничего.
С этими словами Бестелесный отлетел, а Ной, тяжело вздохнув, отправился домой. Путь его лежал через лощину, поросшую низкорослыми деревьями и кустарником. Дальше начиналась небольшая роща. Тропинка хорошо была видна в лунном свете. Наступила спасительная вечерняя прохлада. Ной шёл, задумавшись над тем, что сказал ему Бестелесный. Постройка Ковчега близилась к концу, а с окончанием строительства наступал и конец всему, что составляло жизнь Ноя и его семьи. Да если бы только его семьи! Тяжело было Ною думать об этом. А не думать он не мог. Сознание того, что он один знает то, что не дано было знать ни одному живому существу, о приближающемся конце света для всего живущего на земле, давило и отравляло само его существование, лишало покоя и удовлетворения от его в прошлом тихой и размеренной жизни. Некогда весёлый и открытый душой, Ной за эти полгода стал хмур и внутренне сосредоточен. Ведь он был простой землепашец и кормился от трудов своих, почитал родителей: отца Ламеха и мать Циллу, был предан брату своему и сестре, любил жену и в строгости растил детей своих, приучая их с раннего возраста к труду и почитанию родителей. Сыновья выросли и обрели жён своих. Пришло время и им обзаводиться домами и детьми. Ной с Милкой мечтали о внуках. Казалось, жизнь как река будет протекать в своём проторённом русле. А теперь надо было распрощаться со всей прошлой жизнью и всем, что её наполняло: домом, каждодневным трудом на земле ради хлеба насущного, друзьями, своими близкими, просто знакомыми людьми и даже родительскими могилами. А что их ждало впереди? Один только ОН знает…
Мысли Ноя оборвались. Он остановился около густого терпентинного куста. Всякий раз, проходя мимо него, Ной испытывал неописуемое душевное волнение. Именно здесь, у этого куста, тогда и произошла эта встреча, перевернувшая всю его жизнь.