День Правды - стр. 32

Познакомившись с хозяйкой, я стала расспрашивать о семье. Маринин муж работал в Сиверской, добираться оттуда в Угловку долго и дорого, так что он приезжал только на выходные. Да и в выходные от него толку немного, так как он неравнодушен к бутылке. У них есть еще двое детей – десятилетние девочки-двойняшки, сейчас они в школе. До школы, расположенной в трех километрах от деревни, они добираются пешком вместе с соседскими ребятишками. Когда они возвращаются, Марина отправляется в соседний поселок, где работает уборщицей в магазине. Сын болеет с трех лет, несколько раз лежал в больнице, но лучше ему не становилось. Руки и ноги у него все больше скрючиваются, и он не может ничего делать сам. Недавно появился новый участковый педиатр, и она уверяет, что мальчику можно помочь, но для этого требуется дорогостоящее лечение в специальной клинике. У них, понятно, таких денег нет, а сыну становится все хуже. Именно новый врач обратилась в благотворительный фонд. Марина в эту затею не верила, но раз мы приехали, то появилась надежда. Я, наконец, присела на подозрительного вида стул, а Катя подошла к мальчику, погладила по голове, затем разложила перед ним подарки и спросила, что ему нравится больше всего.

– Хочу шоколадку.

Это были его первые слова. Катя усадила ребенка к себе на колени, развернула шоколадку и, отламывая по кусочку, стала отправлять ему в рот. Руки его почти не слушались, так что он сам не только есть, но и играть не мог. Марина сказала, что он любит смотреть телевизор, но тот недавно сломался, а починить некому. В общем, тоска и беспросветность. Кивнув на расставленные повсюду тазы и ведра, Катя осведомилась:

– Крыша течет?

– Да, – подтвердила Марина, – а ночью шел дождь.

Около часа мы провели в этом ужасном доме, мне не терпелось вырваться на улицу, никаких вопросов не осталось. Когда Катя вопросительно на меня посмотрела, я кивнула. Тогда она сказала, что мы свяжемся с лечащим врачом и постараемся помочь мальчику. Перед уходом я вынула из кошелька пачку тысячерублевых купюр и протянула Марине:

– Купите новый телевизор и почините крышу.

Она разом преобразилась – на щеках появился румянец, а глаза заблестели. Рассыпаясь в благодарностях, Марина собралась броситься мне на шею, но я ее отстранила и только сказала, чтобы она как следует заботилась о сыне. На прощанье Катя расцеловала мальчика и, пожелав семье Соколовых благополучия, мы удалились. Меня переполняли жалость и бешенство одновременно. Зачем такие безответственные люди заводят детей? Они ведь не могут должным образом позаботиться о них! Да, безответственность и покорность – вот их девиз. Примерно это я и высказала Кате на обратном пути, но она со мной не согласилась, считая, что Марина любит своих детей, она ведь не отдала больного сына в интернат. К единому мнению мы так и не пришли.