День Правды - стр. 25

Пока Алла Викторовна вводила меня в курс дел миллионерши Воротниковой, мы уже выехали из города. По обочинам шоссе еще лежал снег, деревья стояли голыми, но яркое солнце не просто говорило, а кричало, что наступила весна и, глядя на проносившиеся мимо не слишком выразительные пейзажи, я вдруг почувствовала прилив сил и уверенность в том, что все сложится хорошо. Правда, до моих рассказов у Аллы Викторовны руки пока не дошли, слишком много работы, а у нее стали уставать глаза, так что дома она не читает, даже телевизор, скорее, слушает, чем смотрит, но она пообещала в самое ближайшее время с ними ознакомиться, что не могло меня не радовать. Извинившись, добросовестный редактор отдела детективной литературы издательства «Орион» надела очки с толстыми линзами и достала из портфеля рукопись, в которую тут же углубилась, время от времени, делая какие-то пометки, а я смотрела в окно и пыталась представить свое ближайшее будущее.

Без десяти три мы въехали на территорию поместья, ограниченного высокой металлической оградой с каменными столбиками, выкрашенными в приятный бледно-салатовый цвет. На подъездной аллее двое мужчин сгребали прошлогодние листья, но, увидев автомобиль, отступили на обочину, а я всё глазела по сторонам. На территории парка было много симпатичных построек, но они не шли ни в какое сравнение с главным зданием, возле которого мы вскоре остановились. Вход в него был оформлен в виде античного портика с белоснежными колоннами. Это было так красиво, что у меня дух захватило. Всегда считала, что в подобных домах могут располагаться только музеи, а поди ж ты – люди живут! Охваченная некоторым волнением вслед за Аллой Викторовной я поднялась по гранитным ступеням и оказалась в просторном холле. Две лесенки по бокам вели на балкон второго этажа, который по всему периметру опоясывал холл. Потолки были очень высокими, что делало холл похожим на парадный зал. Диваны и кресла, обитые светло-бежевой кожей, стеклянные столики и декоративные панно на стенах делали его еще более нарядным. Едва окинув взглядом это великолепие, я заметила на балконе женщину лет пятидесяти. Стройная, подтянутая, в черных брюках и голубом джемпере, с модной стрижкой, она легкой походкой направлялась к одной из лесенок.

– Не вздумайте снимать обувь! – крикнула она.

Мы остановились у входной двери возле красивых вешалок и подставок для обуви.

– Уж лучше мы переобуемся, – не огласилась Алла Викторовна и взяла с подставки две пары тапок в упаковке. Я слышала, что такие выдают в приличных гостиницах. – Грех ступать в грязных кроссовках на начищенный паркет, – громко сказала она.