День Благодарения - стр. 28

– Не бойтесь. Это не громко. Эта штука выпускает импульс, который жжёт всю электронику на расстоянии. Я и сама не знаю, как это работает, это Вилли-бой специалист у нас по радиоэлектронной борьбе.

– Как тебя зовут, дочка, по-человечески, я имею в виду, и откуда ты родом? – обернулась к ней пожилая леди.

– Милуоки, мэм. Диана Миланкович, – девушка широко улыбнулась.

– Ты католичка? – пожилая женщина несколько настороженно покосилась на плотно забитое чем-то оккультным предплечье Флеш.

– Нет, мэм. Мои предки из Сербии. Мы ортодоксальные христиане, – девушка продемонстрировала крест, висевший у неё на шее, и тут же спрятала обратно под майку.

– В наше время и это хорошо… Но кто вы всё же такие? – миссис Костиган подозрительно сощурила левый глаз, – выглядите, как эти мотобандиты, а действуете и общаетесь, скорее, как военные…

– Эм-Джи Аутлос, мэм, – Флеш браво хлопнула себя сжатым кулаком по нашивке на левой стороне жилета, – чаптер[29]Оакливилль.

– А где… – окончание вопроса миссис Кастиган утонуло в рёве двигателей, мотоциклы сорвались с места и, выстроившись колонной, где два чоппера спереди и сзади прикрывали «Харлеи» с пассажирами в колясках, унеслись в сторону шоссе.

Щурясь от слепящего утреннего солнышка, Клод вышел на брусчатку Колли-сквер и бодро зашагал в сторону Троицкой церкви, пересекая площадь наискосок. Кресты с массивной башни и угловых башенок давно сняли, чтобы не травмировать даже взор тех, кто не разделял, хоть и изрядно смягчённые, но всё ещё сохраняющие традиционные черты ценности реформированного епископального постхристианства. Сам приход, несмотря ни на что, продолжал функционировать, хотя и уменьшился значительно – от былых четырёх тысяч семей в конгрегации осталось хорошо, если пять сотен. Бэк-Бей пока ещё продолжал оставаться общедоступным районом – здесь «осы» не были столь запуганы и встречались на улицах даже в сумерках, а гражданские патрули вели себя чуть скромнее, нежели в других частях города, да и работали не сами по себе, а вместе с потрёпанной, но всё же ещё полицией. Какая-то деловая активность кое-как всё ещё теплилась в окрестных офисных зданиях, потому район был ценен для Сити-холла, который ценой больших уступок и унизительных компромиссов выторговал у банд его неприкосновенность. Так, в море хаоса, захлестнувшем Бостон, устоял этот островок, где сохранились тень былого порядка и иллюзия присутствия хоть какой-то власти.

Добродушный лысеющий толстяк Морган Ллойд – регент поредевшего Троицкого хора, изредка мог побаловать себя хорошим бифштексом, хоть это и становилось с каждым днём всё более и более опасным. Эта «маленькая кулинарная слабость», как он именовал про себя своё чревоугодие, в котором ни разу не признался даже на исповеди, держала его стальной хваткой. Потому раз в месяц, обычно ранним утром, Клод появлялся в районе Колли-сквер с заветным рюкзачком и украдкой пробирался в кабинет с солидной медной табличкой «Морган Т. Ллойд III», красовавшейся на самой дальней двери в коридоре второго этажа.