Демоны Петербурга - стр. 21
– Здравствуй, Мария, – приветствовал я, – да, жив. Хорошо или нет – пока не понял. Но точно лучше, чем сидеть там, где я был недавно.
– Понимаю, – кажется, она усмехнулась.
– Скажи, что со мной происходит? И как так получилось, что я выжил после всего?
– Мы собрали тебя по частям. Вернули в нормальное состояние. Пришлось постараться, конечно. Энергии на земле – не то, с чем легко работать. Что могли – сделали.
– Если вы смогли меня собрать, то вы смогли бы и без больничной койки вдохнуть в меня жизнь заново, не так ли? – Логично рассудил я.
– Да. Но не стали, – спокойно и даже как-то безразлично ответила моя собеседница.
– Почему? – Её ответ меня удивил.
– Это будет тебе уроком. Полежишь, прочувствуешь боль – и будешь ценить здоровье. А заодно и жизнь, и физическую крепость. В противном случае, проверни назад время на те доли секунды и верни тебя здоровым – ты бы ничего не понял. Это тоже урок твоей души, – Мария была бесстрастна. Мне казалось, она вообще не испытывает ко мне сострадания.
– Ясно. Решили меня помучить на больничной койке, – разочарованно констатировал я. Её подход меня обидел и даже разозлил.
– На больничную койку ты сам попал, это был твой выбор. Мы помогли тебе выжить, в ответ на твою просьбу, – холодно отрезала она.
– Кто это – «мы»? – Не понял я.
– Твой хранитель. И я, – ответила Мария, – мы же вроде бы с тобой решили, что ты возвращаешься назад и начинаешь делать то, что должен?
– Решили. Только я по-прежнему не очень понимаю, что должен делать.
– Это ты узнаешь несколько позднее, сейчас не время. Впрочем, если у тебя будут возникать какие-либо вопросы – ты всегда можешь звать меня на помощь. Я приду.
– Хорошо, – согласился я, – тогда что дальше?
– Дальше я ускорю процесс твоего выздоровления. Не лежать же на койке полгода, приходя в себя и деградируя физически и умственно, верно?
Дальше я не слышал, что она говорила, и говорила ли вообще что-нибудь. Меня начал обволакивать нежный туман, принося успокоение и сон. Последним, что я увидел, перед тем как выйти в бессознательное, была мягкая рука Марии, возложенная на мою голову.
***
Последующие дни я запомнил обрывками. Перед глазами вставали рваные картинки, которые я тут же забывал. Моё сознание находилось между сном и бодрствованием, и я толком не мог понять, что из увиденного – реальность, а что – галлюцинации. Сколько прошло времени, и сколько из этого времени я осознавал себя и пребывал в физическом мире, выяснить так и не удалось. Ко мне еженощно приходил тот светящийся ангел и приносил с собой исцеляющий свет, расходившийся по моему телу и обволакивающий молочно-золотистой дымкой с ног до головы. В эти моменты я чувствовал, как срастаются кости, растворяются гематомы, как сходятся края раны на черепе, то ли зашитой, то ли скрепленной скобами степлера – я мог только чувствовать, но даже близко не представлял, как выглядит моя голова на затылке. Судя по всему, моё лечение ускорялось. Вероятно, меня искусственным образом и погрузили в полуобморочное состояние, чтобы я своими шевелениями не мешал сущностям поднимать меня на ноги.