Демоны на привязи - стр. 29
– Все-таки силен братец. Я не думал, что их так много было, – произносит Децимус.
– А если соседи это увидят? Как я это все объясню?
– Люди другое увидят. Смотри.
Децимус проводит ладонью с растопыренными пальцами перед моим лицом, и изображение мира начинает расслаиваться, двоиться. Вот передо мной кровавое побоище с волколаками, а вот просто несколько дохлых собак-дворняг валяются во дворе дома.
– Как так? Я же человек…
– Я же уже объяснял, Избранные видят то, что за гранью, недоступное другим людям.
Вздыхаю. Все я это знаю, просто мое сознание не хочет окончательно смириться с ситуацией. Я Избранная, моя инициация прошла, и теперь охота официально открыта.
В сарае я неумело ставлю чурку на колоду, неправильно взмахиваю топором. Задаю Децимусу тысячу уточняющих вопросов. Ошибаюсь, выполняя инструкции демона. Не то чтобы я особо играю. Весь мой опыт наколки дров – это когда я час мучилась с тремя чурбаками пару недель назад.
– Тупая ослица, смотри, как надо! – восклицает Децимус, отбирая из моих рук топор.
– Кажется, почти поняла! А, нет, можешь повторить еще раз?
Зрелище демона, ловко управляющегося с топором, радует глаз. Приятно смотреть, как работает другой человек, ну или нечисть, как в данном случае. Децимус колет дров даже больше, чем требуется для одной растопки печи. Пригодится.
– Спасибо, Лапус, ты так хорошо объясняешь! Думаю, дров уже хватит, – говорю я, наслаждаясь постепенно вытягивающимся лицом демона, осознающим, что его обвели вокруг пальца.
Большим кухонным ножом срезаю волколачьи хвосты. Они отделяются неожиданно легко. Вскоре у уже растопленной печки образуется целая горка. Тринадцать! Чертова дюжина. Я выбираюсь из подвала, сжимая в руках последний хвост.
– Подожди-подожди! Я должен это сфотографировать! – восклицает Децимус, извлекая из кармана джинсов навороченный смартфон, и делает пару снимков. – Можешь улыбнуться и руку с хвостом повыше? О, такое злобное выражение даже лучше подходит! – Демон откровенно веселится, потом выходит во двор. Через дверной проем мне видно, как Лепус делает селфи на фоне мертвых волколаков. Не хватало еще, чтобы он эти фотографии в Инстаграм выложил!
Я кидаю хвосты в огонь, приговаривая:
– Что домовому хорошо, то волколаку смерть. Для пращура моего Тихона Пановича подношение. Да прибудет с тобой сила! Чур меня!
Хвосты вспыхивают в огне, почти сразу же распадаясь черным пеплом.
– Иди, внученька, в баньку, отмойся, я истопил. К твоему возвращению все исполнено будет. – Голова чура на миг высовывается из-за печки, домовой довольно облизывается, глаза полыхают зеленым. Вот как так? Если он сам может баню натопить, значит, и с печью управился бы, но каждый раз заставляет меня это делать. Или это часть ритуала приношения? А отмыться мне и правда не помешает. Руки по локоть в крови. Одежда тоже вся заляпана, кожу на щеках стягивает.