Демоны и сталь - стр. 14
День клонился к вечеру, никто из старших так и не появился. Максимилиан выскакивал на каждый хлопок входной двери, но с досадой встречал лишь вернувшегося с очередного обхода охранника.
А до площади рукой подать, стоило лишь спуститься с холма и пересечь квартал по узкой улочке. Если бегом, то дело нескольких минут, можно запросто успеть обернуться туда и обратно. Первым увидеть, что за представление готовят артисты, а может и вовсе подсмотреть за репетицией. Или понаблюдать, как кормят животных, которым строили загон. Или даже угоститься сладостями, пока их не разобрали местные.
Это ведь не сложно сделать, никто ничего и не заметит.
Мысль о том, чтобы нарушить запрет отца превратилась в навязчивое желание, в грызущее искушение. Максимилиан охотно находил возможные оправдания для такого поступка, мысленно даже спорил с главой семьи.
Чем оправдан его запрет? Да, они в чужом городе, на чужой земле, но днём чего опасаться? Этот Брасток больше похож на сонную деревушку, чем на настоящий город, даже на рынке непривычно тихо и спокойно. Сами местные – наги, как их назвал отец, ни разу не проявляли себя агрессивно, а служащие в доме Парка и Пак так вообще скромные, богобоязненные люди. К тому же, разве это честно, что у всех в семье есть какие-то дела в городе, а Максимилиану достались нудная учеба, да уход за почтовыми голубями? Это очень несправедливо!
Решение было импульсивным. Максимилиан набросил плотную куртку, спрятал лицо в маске под глубоким капюшоном, засунул за пояс один из кинжалов брата, и вылез через окно первого этажа на задний двор. Воровато огляделся, внутренне холодея от собственной смелости. Забрался на старое дерево, доживающее свой век в дальнем углу сада, прополз по ветке и спрыгнул по другую сторону забора. Поправив маску, побежал вниз по улице, моля, чтобы никто из охранников не увидел его из окна.
Под ботинками хлюпала грязь, мимо проносились желтоватые стены домов, покрытые у основания чешуйками плесени, и черные столбы с лежащими на вершинах крупными булыжниками – местные обереги от духов.
Когда впереди показалась арка, ведущая на площадь, Максимилиан сбавил скорость, перешел на шаг, выравнивания дыхание. Сердце отчаянно стучало в груди, и не столько от бега, сколько от собственной безрассудной смелости.
Он обернулся, посмотрел на свой дом. Казалось, что тот укоризненно молчал, покачивая высохшей лозой на запертых воротах.
Если отец узнает, о его выходке, то будет плохо. Но пока во дворе не показалась казенная карета, выделенная местным бургомистром, у него есть время, просто надо поспешить, и все получится.