Демонолог. Книга 1 - стр. 15

Мне плохо.

Головокружение не дает сосредоточиться на предметах.

Надо выбираться отсюда, пока не приехала полиция, но я не в силах встать. Лежу, пялюсь в звездный квадрат, очерченный крышами домов, хватаю ртом теплый летний воздух. Сердце отбивает бешеный ритм. К горлу подступает тошнота…

Нет, только этого мне не хватало!

Переворачиваюсь на бок и начинаю блевать. В основном, желчью. И водой. Меня выворачивает наизнанку, на лбу проступает горячая испарина, глаза слезятся.

Отпускает.

Не знаю, сколько времени прошло. От пяти минут до получаса. Может, и больше. На мне – чужая кровь. Рядом всё забрызгано рвотными массами.

Я не умею поглощать чужие души.

Раньше не умел.

Теперь всё изменилось. Достаточно небольшого усилия, чтобы вызвать перед внутренним взором образы освоенных аристократом техник. Понятия не имею, как его звали. Вспышка озарения, сопровождаемая болью и пространственным искажением, а потом всё исчезло. Рассеялось, как дым. Я впитал только полезное, отбросив то, что посчитал лишним.

Попытавшись наполнить технику ледяного кулака энергией, я вновь терплю неудачу.

Ковыляю к машине.

Рюкзак лежит на переднем сиденье. Забрасываю на плечо и приближаюсь к мертвому водителю. Похоже, этот парень был простым смертным. Лишенным Дара. Я ничего не почувствовал, когда он умирал.

От ножа следует избавиться.

Мысль простая как апельсин.

Наклонившись, я сжимаю пальцы на рукояти. Жму кнопку – лезвие втягивается. Бросать оружие в тупике нельзя. Контейнеры не годятся – их наверняка обыщут. Дома хранить – тоже не вариант. Ладно, подумаю. Сейчас основная задача – незаметно выбраться из каменного мешка. Так, чтобы привлечь к себе как можно меньше внимания.

В бардачке автомобиля обнаруживаются влажные салфетки. Я тщательно протираю рукоять ножа и выдвижное лезвие. Полирую всё, к чему прикасался в автомобиле. Срываю с липучки видеорегистратор и вместе с ножом прячу в рюкзак. Выброшу где-нибудь по дороге, предварительно сломав. Этими же салфетками протираю лицо, руки, одежду. Использованные салфетки запихиваю во внешнее отделение рюкзака. Так, уже лучше. Если бы не память Ильи и знания мертвого аристо, я бы до всего этого не додумался.

Смартфон вибрирует.

Десять пропущенных от матери.

Текстовое сообщение:

Сынок, возьми трубку. Ты где?

Не уверен, что мне следует отвечать на этот вопрос, но общения с новообретенными родственниками не избежать.

– Да, мам.

– Слава Богу, ты жив! Я уже обыскалась, в полицию хотела звонить… Ты же днем ушел! Что случилось? Сестру оставил, она болеет, что творишь?

Голос у женщины приятный, но измученный.