Демон внутри - стр. 16
Константин Андреевич бросил на меня деланно-дружеский взгляд:
– Ну что, готовы? Начнем?
«Паркер» забегал по белым страницам, оставляя за собой синие петляющие тропинки из букв.
– Расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с Борисом, – он кашлянул в кулак, – то есть… с Базелем… Кажется, такой у него псевдоним или как вы там это называете?
– Ник.
– Да, точно, ник.
О, я ждала этого вопроса! Женщины всегда любят рассказывать о своих любимых мужчинах, даже если они остались в прошлом.
– Это произошло года полтора назад. Я тогда только купила свою первую машину и не могла на нее надышаться. Это была полноприводная девятилетняя «Тойота РАВ 4» синего цвета. В тот вечер я приехала на встречу с подругой Лерой…
Ночной город остывал от зноя. Центр провинциального города кишел людьми, словно компостная куча червями. Огни фонарей, вывесок и рекламы сливались в разноцветный переливающийся калейдоскоп. Шум проезжающих мимо машин с орущей из них музыкой заглушал пьяный голос подруги, которую, с растекшейся по лицу тушью, раздирало дать мне непрошенные советы по поводу личной жизни.
– А этого Мишу тебе надо бросать, он никогда не разведется, ты зря теряешь время, – произнесла, подняв указательный палец вверх, тучная Лера.
Она икнула, и следом ее толстая потная нога подвернулась и выскочила из босоножки.
– Тем более, что он не может найти общий язык с твоим сыном. Егорка, кстати, у тебя обалденный мальчишечка, – добавила она.
Моего сына любили все мои подруги. У них еще не было детей, да и кто их заводит, как я, в шестнадцать лет, когда жизнь только начинается… С отцом Егорки мы перестали общаться почти сразу после того, как я узнала, что беременна, поэтому вот уже почти восемь лет я гордо ношу статус матери-одиночки, совмещая это с безуспешными попытками устроить личную жизнь. Хоть это и выглядит так, словно я меняю одного кретина на другого.
Мои отношения с сыном колебались по всей эмоциональной шкале, начиная от пылкой материнской любви до испепеляющего гнева за потерянные юношеские годы, которые я провела под ворохом пеленок. К счастью, в этом мире я была не одна, и столь тягостную ношу матери-одиночки помогала нести моя мама, стараясь брать почаще Егорку к себе, тем самым давая мне небольшую свободу, за что я была ей безмерно благодарна.
– Бросать? Чтобы я осталась одна? – встала я на защиту своих самых длительных отношений, которые продолжались почти целый год.
Одиночество для меня было самым страшным, что только могло приключиться.
– Да ты и так одна! Он только вечерами с тобой, а ночью – с женой! Он никогда не разведется. Ты напрасно тратишь свои прекрасные годы! – глаза почти перешедшей на крик Леры полыхнули праведным огнем.