Демон, что живет в мече - стр. 1

Нью-Йорк, элитный особняк на Манхэттене, 3 часа 25 минут утра

Монстр взревел, бросаясь вперед. В воздухе сверкнул золотой меч, и чудовище, извернувшись, упало рядом с человеком на землю.

Человек посмотрел на него, не спеша обрывать мерзкую жизнь.

– Что за связь существует между нами?

– Ссвяззь? Просстая ссвяззь… Я сссоззздал тебя, ссозздавал вссю твою жжиззнь…

Что-то замелькало, закружилось, отвлекая его от разговора, но тут же из мельтешения красок и звуков вновь пробился собственный голос.

– Значит, мои грехи – твоих лап дело. А мои неудачи?

– Неудаччи… ззакаляют… духх…

Кровь ударила в голову. Столько лет! Столько лет он ненавидел не того, мстил невиновному, а теперь оказывается… Но сейчас он снова может отомстить. Он силен, в его руках меч, а враг лежит у ног.

Меч взметнулся в воздух.

Где-то сбоку кто-то что-то говорил, советовал, давал подсказку, как справиться, как одолеть мерзкое чудовище, морского дьявола, явившегося в этот мир неизвестно откуда, но он итак знал, что делать.

Эта тварь, называющая себя мокоем, практически бессмертна. А чтобы одолеть нечто, практически бессмертное, нужно разорвать кровоток в его теле. Вампирам рекомендуют загонять кол в сердце или, по некоторым данным, отрубать голову. Главное – разорвать кровоток…

Монстр перед ним, конечно, не вампир, но кровь любит. Он – это нечто куда более мерзкое, отвратительное, тошнотворное и это необходимо уничтожить.

Меч опустился, с хрустом перерубая шею твари где-то под подбородком. Если он похож на змея, то и строение тела должен иметь змеиное…

Глаза монстра закатились. Из пасти хлынула кровь, покидающая мозг или что там у него под черепной коробкой. Человек рванул меч на себя и опустил вновь, перерубая хребет. Голова чудовища покатилась по земле, кровь из обрубка шеи брызнула фонтаном, попадая на лицо.

Тело твари извивалось в агонии, содрогалось в предсмертных судорогах, но человек уже не обращал на него внимания.

Сверкнуло солнце.

Он вскинул вверх руку с оттопыренным большим пальцем и машинально слизнул каплю черной крови, попавшую на нижнюю губу. И тут же с омерзением сплюнул – кровь отдавала горькой тухлятиной.

В горле запершило. Он закашлялся и неожиданно проснулся.

За окном висела глухая, темная ночь. Дома он находился один и точно знал это, но не мог отделаться от мерзкого чувства, что кто-то за ним наблюдает.

Внутренности скрутило в узел, и к горлу подступила кровь. Он раскашлялся, прижимая пальцы к губам и, избавившись от приступа, отдернул руку.

Свет в комнате не горел, но он сумел различить темные капли на своих пальцах и, недоумевая, потянулся другой рукой к ночнику. Вспыхнул приглушенный, мягкий свет. Капли на пальцах отливали алым.

Кровь… он кашляет кровью. Но почему?..

В голове, сменяя друг друга с быстротой молнии, замелькали картинки только что виденного сна. Картины недавнего прошлого…

Вот он заносит меч, опускает его… Вот голова мокоя катится по земле, а капли крови попадают на лицо… И вот он слизывает каплю.

Он кашлянул и со злостью сплюнул кровь на пол.

Так вот, в чем дело! Значит, эта тварь была насквозь пропитана ядом, настолько, что даже в крови ее этот яд сохранился! А он, он просто кретин, слизнувший кровь этой пакости и… отравивший сам себя?

Но, если он отравлен – есть верное средство, есть человек, могущий помочь ему. Хороший человек, отплативший за долгую, напрасную ненависть искренней симпатией и дружбой.

Мужчина скинул ноги с кровати и, сев, небрежно хлопнул по стоящим на прикроватной тумбе часам. Циферблат засветился, показывая время и он тяжело, устало вздохнул.

Половина четвертого утра… Пожалуй, в такое время даже хороший человек откажется помогать ему. Придется немного переждать, потянуть время. А пока – попить. Да. Холодная вода – то, что нужно, чтобы смочить изодранное кашлем и пропитавшееся вкусом крови горло.

Нью-Йорк, Манхэттен, ресторан «Доминик»

Голова кружилась. Руки дрожали. В горле прочно поселился вкус крови.

Он шел, с трудом переставляя слабеющие ноги, задыхаясь от жары в своем пальто, шел, почти не понимая, куда идет. Он сознавал, что с ним происходит, знал, что может ему помочь, и шел, шел куда-то, в надежде, что ноги выведут туда, куда следует.