Демон-босс - стр. 3

Валерьевич перестает пыхтеть, и в кабинете, наконец, воцаряется идеальная тишина. Полиграфический магнат, нахмурившись, сгребает со стола пакет и начинает его разглядывать.

— Куплен мной вчера, — продолжаю свое наступление. — Люблю этот кефир. На нем получается хорошее тесто.

— И откуда мне знать, что ты сама его ацетоном не растерла?

— Во-первых, это было бы несерьезно. Во-вторых, я уверена, что к вам уже поступали подобные жалобы от клиентов, а в-третьих, вы можете сами убедиться, если заглянете в любую «Шестерочку».

Тут я понимаю, что столичный магнат, держащий в кулаке весь российский полиграфический рынок, вряд ли ходит по «Шестерочкам» и скромно замолкаю.

— Значит, продуманы-финны проблемы не решили, а наши русские умники смогли? — вопрошает грубиян.

— И в этом заслуга Любови Владимировны, — подает голос Валерьевич, стреляя в меня глазами. — Они с нашим технологом разработали формулу, устойчивую к истиранию.

Скептически поджав губы, Жданов барабанит пальцами по столу и вновь смотрит на меня. Мне становится неуютно: уж слишком у него пронзительный взгляд — словно пытается взвесить мой айкью. Стыдится мне, к слову, нечего. Почетные сто двадцать семь.

Так. Если он все еще пытается оценить мой интеллект, то явно начинает промахиваться. Как минимум, нужно смотреть выше.

— Значит так, инженер Люба и ее потеющий бэк-вокал. Завтра пусть ваш миньон мне краску на тест привезет. Только в нормальном объеме, а не как жмоты из Краснодара в пробирку слез единорога накапали. На клиентах опробую. Если работает нормально — будем по цене разговаривать. А чего ты глаза таращишь, товарищ Пирогов? Думаешь, Игоря Жданова первой ценой прогнуть можно? С подписанным договором в клюве собирался уйти?

Я нащупываю в сумке салфетки и незаметно протягиваю Валерьевичу. Секунды промедления — и он нас утопит.

— Понял вас, Игорь Вячеславович, — сипит он, поднимаясь со стула. — На этой… позитивной ноте, мы тогда пойдем. Образцы вам доставят завтра в лучшем виде.

— Всего доброго, — бурчит грубиян и, потеряв к нам интерес, распахивает серебристую крышку ноутбука. — И бумажки свои забери. Макулатуру и бутылки с восемьдесят шестого года не сдаю.

Я тоже поднимаюсь, из вежливости желаю хозяину кабинета хорошего дня и, не получив ответа, иду к выходу.

— Что ты там, говорила, с кефиром делала? — долетает до меня в дверях.

— Тесто ставила, — отвечаю, обернувшись.

Полиграфический король сверлит оценивающим взглядом сначала мое лицо, а потом мои ноги, отчего мне моментально хочется прикрыть их сумкой.

— Инженер — и стряпаешь?