Демидовы. Пять поколений металлургов России - стр. 9
Чем более высокими становились кузнечные технологии, тем больше разделялись мастеровые по специализации. Серповики производили косы, серпы, прочий острый сельхозинвентарь. Секирники – тесла, топоры, долота, мотыги лемеха, сошники. Ножники – ножи и ножницы. Инструментальщики – напильники, резцы, зубила, клещи, сверла. Оружейники – мечи, сабли, кинжалы, боевые топоры, пики, прочее холодное оружие. Стрельники специализировались на стрелах, которых насчитывалось, для разных целей, 18 основных типов. Бронники изготавливали кольчуги и крепящиеся к ним, защищающие грудь и шею, пластины «брамницы». Щитники, как несложно догадаться, делали прочные, удобные и относительно легкие щиты. Еще были гвоздники, удники (рыболовные снасти), булавочники, колечники, уздники, весовики, замочники, медники (самовары), сковородники, котельники, часовщики. Кроме того, на кузнецов работали еще и смежники: молотобойцы, угольники, железники (читай – рудокопы), укладники (специалисты по изготовлению «уклада» – качественной стали и булата).
Конечно, специализации такие проявлялись в крупных населенных пунктах, в которых кузнецов было много, целые слободы. Деревенские кузнецы были универсалами, а вот городские – по большей части, специалистами все более узкого профиля. Конечно, сковать гвоздь мог каждый, но у гвоздника для этой цели был и специальный инструмент, и наиболее подходящий материал, и секретные знания. Соответственно, гвозди у него были дешевле и качественнее, чем у конкурентов.
Постепенно специализация стала проявляться и по более широкому, территориальному принципу. Так, город Павлово на Оке славился своими ножами, ножницами и прочим производственным инструментом, Холмогоры – замками, как врезными, так и навесными. Но верхом кузнечное искусства считалось, и считалось по праву, искусство оружейное, процветавшее в Астрахани и в Туле.
Но все это касается почти исключительно мелкого, почти кустарного промысла. Крупной металлургии, так, чтобы на государственном уровне, в России не существовало вплоть XVII века. Доброе железо приходилось покупать в Швеции, поэтому оно называлось «свейским». Правда, по данным Карамзина[10], еще при Иоанне III[11], в 1491 году поисковая группа рудознатцев, как тогда называли геологов, нашла в бассейне реки Печеры месторождения медных и серебряных руд. Расположенное в 3500 верстах[12] от Москвы и занимавшее территорию в 10 верст длиной, оно было очень богатым. Узнав о том, что у него теперь есть свое серебро, царь весьма обрадовался и похвалил группу поисковиков, в которую входили два русских подданных, Андрей Петров и Василий Болотин, и два немца, Иван (по всей видимости, Иоганн) и Виктор. С этого времени российские монеты уже чеканились из собственного серебра. Но это, можно сказать, был единичный случай, до новых месторождений уже дело не пошло. Специалистов по промышленной выработке металлов у нас был так мало, что даже те же деньги у нас печатали итальянцы. Доходило до того, что они на наших российских монетах вырезали свои имена. На многих деньгах, отчеканенных во времена Ивана Грозного