Дело трезвых скоморохов - стр. 8
– Подъём, сыскной воевода, а не то водой студёной оболью! Пришла беда неминучая в ворота милицейские…
– Без меня никак?
– Никак! – подтвердила бабка, её вид со свечой в руке был суров и патетичен, как у американской статуи Свободы.
Я старательно зевнул и, скинув одеяло, потянулся за брюками. Домохозяйка стыдливо отвернулась…
– Ты ужо, как наготу прикроешь, вниз спускайся, ткачи Брусникины тебя там ждут, дочь у них пропала. Двенадцатая, средненькая…
Несколько секунд я молча переваривал последнее предложение. Двенадцатая и средненькая?! Ё‑моё, да сколько ж их там вообще имеется? И все дочери?! Ну… тогда Брусникин‑старший в этом нехитром деле любого кролика переплюнет. Замуж, наверное, попытается сдать оптом…
В горнице меня ожидала пожилая супружеская пара. Жена оказалась женщиной тихой, незаметной, а муж – рябой мужичок щуплого телосложения – умудрился во время разговора строить глазки даже Бабе Яге! И вправду шустрый дядька, из таких виагру варить надо…
– Итак, записываю: кто пропал, когда, где и при каких обстоятельствах?
– Дочь, стерва, по ночи домой не вернулась! Прибью ить…
– Что‑то вы грубо так…
– Да уж небось как есть! – грозно вскинул бородёнку ткач. – Ославила отца на всю улицу – до милиции довела! Вы уж, батюшка сыскной воевода, явите милость – отыщите дуру, а я с ней по‑свойски, ремнём потолкую! Прибью, как бог свят, прибью…
– Имя и особые приметы пропавшей, – мысленно махнув рукой на чужие внутрисемейные отношения, продолжил я.
Брусникин о чём‑то перемигнулся с женой и обстоятельно ответил:
– Зовут Дуняша, возрасту девичьего, ростом пониже меня будет, волос русый, красной лентой коса заплетённая, над бровью родинка малая, ровно мушка. Одета в рубаху с вышивкой да сарафан простой, а ещё лапти неновые. Но прибить я её обязан просто…
– Когда пропала?
– С утра из дому сбежала с подругами гулять, так вот до сей поры и не возвернулася. А ить ночь уже! Раньше надо было прибить…
– Не огорчайтесь, какие ваши годы… У подруг спрашивали?
– Нет, не сподобились… – Многодетный отец задумчиво почесал маковку. – Дак она вроде раньше‑то так не сбегала… Но ныне точно прибью, как возвернётся…
– Ладно, понял, записал. – Я обернулся к его жене. – Имеете что‑нибудь добавить?
Она только отрицательно покачала головой. Глаза встревоженные, нервы на пределе, ещё чуть‑чуть – и ударится в банальную истерику. Я оглянулся на Ягу, бабкино лицо было самым серьёзным…
– Хорошо, я сейчас же попрошу нашего младшего сотрудника оповестить патрули. А вы успокойтесь, идите домой, может быть, беглянка уже сама вернулась… Если что, я постараюсь обязательно заглянуть утром.