Дело победившей обезьяны - стр. 41

– А скажите, Катарина, – спросил минфа, осененный новой мыслью, пока дискета тихонько покрякивала и поквакивала, принимая на себя столь знакомый Богдану и столь невероятный здесь, в этой мирной комнате, файл. – Вы многим показывали это… ну, когда консультировались насчет того, как превратить вопросики в текст?

– Нет, – решительно ответила тележурналистка. – Одному-единственному человеку, он у нас на студии по этим делам дока, всех выручает, коснись что…

– Если мне понадобится с ним побеседовать, я могу сослаться на вас?

Катарина колебалась лишь мгновение.

– Что уж, – сказала она, полуобернувшись к Богдану и протягивая ему дискету. С подушки она не встала, и Богдану пришлось шагнуть к ней; теперь он смотрел на нее сверху вниз, а Катарине, сидевшей, словно одалиска, у ног минфа, приходилось задирать голову, чтобы не терять его взгляда; впрочем, ей шло и это. – Коготок увяз – всей птичке пропасть… Это такая русская поговорка.

Конец ознакомительного фрагмента.