Дело одинокой наследницы - стр. 1

Войдя в кабинет адвоката Перри Мейсона, Делла Стрит протянула ему визитку.

– Кто там, Делла?

– Роберт Каддо.

Перри Мейсон посмотрел на визитку и улыбнулся.

– «Издательство „Одинокие любовники“», – прочитал он. – А что за проблемы у мистера Каддо, Делла?

– По его словам, это сложности, которые возникли после публикации одного объявления, – ответила она со смехом.

Делла передала Мейсону экземпляр дешевого журнала под названием «Зов одиноких сердец».

– Похоже на периодическое издание, которых сейчас много распространяется по подписке, – заметил Мейсон.

– Одно из них.

Мейсон в удивлении поднял брови, а Делла начала объяснять:

– Рассказы в первой части, в конце – тематические объявления, на внутренней стороне задней обложки – бланк, который отрывается по пунктирной линии, складывается в виде конверта и используется для переписки с абонентами.

Мейсон кивнул.

– Как я поняла из того, что рассказал Каддо, – продолжала Делла, – абоненту можно послать письмо на адрес редакции, а она, в свою очередь, переправит его непосредственно адресату.

– Очень интересно, – задумчиво произнес Мейсон.

– Вот, например, абонент под номером двести пятьдесят шесть, – Делла наугад раскрыла журнал. – Не хотите ему что-нибудь написать? Тогда вам следует оторвать бланк, заполнить его, сложить, заклеить, а потом любым удобным способом доставить в издательство «Одинокие любовники».

– Расскажи мне поподробнее об этом абоненте двести пятьдесят шесть, – улыбнулся Мейсон. – Я думаю, нам будет очень интересно пообщаться с мистером Каддо.

Делла Стрит вслух начала читать объявление:

– «Порядочная женщина сорока лет, приехавшая из сельской местности, хотела бы познакомиться с мужчиной, любящим животных».

Мейсон откинул голову и расхохотался. Затем его смех внезапно оборвался.

– В чем дело, шеф?

– В конце концов, – сказал Мейсон, – это нелепо и в то же время трагично. Сорокалетняя незамужняя женщина из деревни оказывается в городе, где у нее нет друзей. Возможно, у нее есть пара кошек и она… А как этот Каддо выглядит?

– На вид лет тридцать восемь, широкоскулый, большие уши, огромные голубые глаза, почти лысый, выпирающий кадык, высокого роста. Очень прямо сидит на стуле – не откидывается назад и не расслабляется. Мне стало как-то не по себе, когда я на него смотрела.

– А что у него за проблемы?

– Он сообщил мне только, что из-за одного объявления возникли кое-какие осложнения, о которых он подробно расскажет только вам, шеф.

– Ну тогда пригласи его ко мне, Делла.

– Только, пожалуйста, не выбрасывайте журнал, – попросила она. – Наша сердобольная Герти очень взволнована, она хочет написать им всем письма, чтобы подбодрить.

Мейсон перевернул несколько страниц. На лице адвоката появилось задумчивое выражение.

– Похоже на аферу, – пробормотал он. – Вот, например, первый рассказ – «Поцелуй во тьме» Артура Анселла Ашланда, потом – «Ждать Купидона никогда не поздно» Джорджа Картрайта Даусона… Пора посмотреть на мистера Каддо, Делла.

Делла Стрит кивнула, выскользнула из кабинета в приемную и почти сразу же вернулась вместе с долговязым мужчиной. Казалось, что неподвижная глупая улыбка, не сходившая с его лица, была попыткой умиротворить и успокоить окружение, которое почему-то заставляло принимать его оборонительную позицию.

– Доброе утро, мистер Каддо, – поздоровался Мейсон.

– Вы – Перри Мейсон, адвокат?

Мейсон кивнул.

Толстые пальцы Каддо сжали руку Мейсона.

– Очень рад познакомиться с вами, мистер Мейсон.

– Садитесь, – предложил адвокат. – Моя секретарша говорит, что вы издаете вот этот журнал. – Мейсон показал на «Зов одиноких сердец».

– Да, мистер Мейсон, – кивнул Каддо.

Свет из окна заблестел на гладкой лысине Каддо. Огромные уши казались больше лица. Можно было ждать, что они тоже захлопают в согласии, как собака машет хвостом, выражая свои эмоции.

– Какова основная идея журнала? – спросил Мейсон.

– Средство общения. Благодаря ему соединяются одинокие сердца.

– Он продается в газетных киосках?

– Частично. В основном журнал распространяется по подписке. Понимаете, мистер Мейсон, нет ничего более жестокого, чем одиночество в большом городе.