Дело о сонном моските - стр. 17
Велма услышала, как кого-то вырвало, потом раздался стон. Дверь в спальню миссис Брэдиссон была открыта, и медсестра уверенно, как того требовал профессиональный долг, вошла в комнату.
– Миссис Брэдиссон, мне сообщили, что вы заболели. Могу я чем-либо помочь вам?
Измотанная приступом рвоты, миссис Брэдиссон бессильно откинулась на подушки, не сводя с Велмы слезящихся, воспаленных глаз.
– Меня отравили. Умираю. Я вся горю. – Она схватила дрожащей рукой стакан, на треть наполненный водой, залпом выпила его содержимое и произнесла слабым голосом: – Будьте добры, налейте еще.
Велма взяла стакан и вышла в ванную комнату.
– Вздор! – сказала она оттуда. – Беда не в том, что вы съели, а в том – сколько. Все в доме, кроме вас, абсолютно здоровы.
– Отравили только меня и сына.
– Вздор!
– Я так рада, что вы пришли, мисс Старлер. Я только что звонила доктору Кенуорду. Он сказал, что вы все проверите и при необходимости позвоните ему. Думаю, его необходимо вызвать.
– А я думаю, что мы сами справимся. Какой бы ни была причина расстройства. Сейчас ваш желудок чист, и вы почувствуете себя лучше уже через пятнадцать-двадцать минут. В крайнем случае примем лекарство, чтобы наладить пищеварение. Как я понимаю, ваш сын тоже болен?
– Ему не так плохо, как мне. Он… он… – Лицо ее исказилось от боли; совершенно обессилев, миссис Брэдиссон замолчала.
– Я немедленно осмотрю Джима, – сказала Велма.
Джим Брэдиссон, несомненно, страдал тем же недугом, что и мать, но организм его был более крепким, а ум – ясным.
– Послушайте, Велма, – сказал он, – думаю, нам нужно срочно вызвать доктора Кенуорда.
– Он так много работает, – попыталась возразить Велма. – Я стараюсь не вызывать его ночью без особой надобности. Очень часто причиной острых расстройств в желудке является простое пищевое отравление.
– Я знаю, что такое пищевое отравление, – почти шепотом произнес Джим Брэдиссон. – Но здесь совсем другое. Какой-то другой яд. Мой рот будто набит металлическими опилками, я сгораю от жажды, ужасной, жгучей жажды, которую ничем не погасить. К тому же болят и желудок, и кишечник. К животу невозможно прикоснуться. Я… я уверен, Велма, нас отравили.
– Судороги были? – как можно более небрежным тоном спросила Велма.
– Да, верно, – удивленно воскликнул Брэдиссон. – Я не придал им никакого значения, но сейчас, когда вы спросили… у меня сводило икры. Хотя, я думаю, это не имеет никакого отношения к отравлению. Просто я слишком много ходил сегодня днем. Мы с матерью бродили по холмам, она так старается похудеть.
Брэдиссон улыбнулся. Он нежно любил свою мать, но тем не менее понимал абсолютную тщетность ее спорадических усилий.