Дело о пропавшей картине. Из цикла «Дед и внучка ведут расследование» - стр. 1

Женевское озеро в лунном свете казалось огромным волшебным зеркалом. Таинственно мерцая в окружении безмолвных гор, оно будто бы подмигивало безучастно смотрящим в его воды ярким звездам. Стоя рядом с окном и любуясь ночным пейзажем, Полина тихо вздохнула.

Ну вот, учеба закончилась. Скоро все ее подружки разъедутся по домам на летние каникулы, и она останется в пансионе одна—одинешенька. И почему ее родителей угораздило выбрать такую редкую профессию археологов! Из—за нее они вынуждены все время находиться в далеких, труднодоступных местах, в поисках древних артефактов. В то время как ей, Полине, остается лишь ждать их возвращения, тоскуя в стенах пансиона.

Нет, конечно же, не всю свою жизнь она провела вдали от родителей. До семи лет они скитались по миру вместе. И это были ее самые веселые и беззаботные годы! Как жаль, что детская память сохранила из них лишь какие—то разрозненные фрагменты. Но Поля так отчетливо помнила их, словно все это было лишь вчера.

И вместо сверкающей глади Женевского озера перед глазами девочки как наяву предстали раскаленные пески пустыни, закутанные в полотняные накидки археологи, черноглазые арабы с ослепительно белоснежными улыбками, и голубое небо.

Дни напролет маленькая Поля проводила в огромном шатре, наблюдая как ее родители аккуратно и бережно очищают от грязного налета странные металлические кружки с дырками посередине. Они были такие старые и ветхие, что, казалось, – еще одно мгновение – и они рассыплются в пыль. Девочка не уставала завороженно следить за быстрыми, уверенными движениями мамы, которыми она смахивала с них остатки земли специальной щеточкой. Ее загорелое, смеющееся лицо в этот момент было таким счастливым, что Поле хотелось, чтобы эти необычные старые кружки никогда не заканчивались. Ей казалось, что она готова всю жизнь провести с родителями на краю земли, любуясь мамиными тонкими пальцами и слушая папины рассказы о древних племенах, когда—то проживавших на выжженной солнцем земле.

Но потом настала пора идти в школу. И поскольку поблизости от мест раскопок не имелось никаких образовательных учреждений, участь дочери археологов была предопределена. На долгие четыре года ее домом стал пансион. Среди всех прочих он выделялся высоким уровнем образования и прекрасным видом из окон на Женевское озеро.

Смотреть из окна на озеро Полине нравилось, а вот учиться – не очень. Скучные формулы и нудные правила, которые следовало зубрить с утра до вечера нагоняли на нее тоску. И девочка все чаще и чаще погружалась в мир фантазий, где не было никакой учебы, а были лишь свобода, веселье и мама с папой рядом.

Вспомнив о родителях, Поля шмыгнула носом и тихонько, стараясь не разбудить соседку по комнате – немку Мэган, достала припрятанную под тетрадками шоколадку.

«Везет же этой Мэган. Завтра она будет дома», – завистливо подумала Полина, осторожно разворачивая шуршащую обертку и вгрызаясь зубами в шоколадную плитку. В отличие от сопящей на соседней кровати подруги, Поля на все каникулы оставалась в пансионе. Родители еще два месяца назад прислали ей письмо, в котором предупредили, что совместного отдыха у них этим летом не получится.

– А как бы мне хотелось быть с ними, – забираясь в постель и стряхивая упавшие на подушку крошки шоколада, пробормотала Полина. Положив ладонь под щеку она взглянула в щель между занавесками, через которую была видна сверкающая точка на небе. «Может, и они сейчас смотрят на эту звезду и думают обо мне», – всхлипнула Полина и, подсластив свои грустные мысли остатками шоколадки, свернулась калачиком и заснула.

Утро началось совсем не так как обычно. Вместо привычного звонка будильника Полю разбудил тихий, но настойчивый стук в дверь. Плохо соображая со сна она вскочила с кровати и кинулась к двери на бегу опрокинув стул с лежащей на нем одеждой.

– Мадемуазель Полин! – раздался негромкий голос мадам Шилон, учительницы французского языка. – Мадемуазель Полин, откройте!