Дело о Медвежьем посохе - стр. 11
– Я насушу ягоды лимонника, – Ларина уговаривать не пришлось. – Шибко они помогают идти долго да усталости не ведать.
А вот обычно сговорчивый Жало закочевряжился:
– Если не утопнем, так медведь нас подерет – слыханное ли дело по такой глуши бродить! Мы с Зайцем парни-то городские…
– Я плоть от плоти этой глуши, – насмешливо ответил Колесо. – Не хорони себя раньше времени. Ежели по уму все сделаем, пройдем мы море и тайгу.
– Ну, а в Китае – с чего бы этим хунхузам нам пособлять? Порешат, да и дело с концом! – не успокаивался Жало. – А денег мы где раздобудем, чтоб до Иркутска или Шанхая добраться?
– Вот как ты на Сахалин всю дорогу скулил, так и сейчас продолжаешь! – недобро уставился на него Колесо. – С хунхузами мы не один пуд соли съели и на лихие дела ходили. А братские людишки – буряты, – ежли чего, предательства им не простят, из-под земли достанут. Долг у них передо мной кровный, а от того Колесо им брат названый. Об деньгах же и вовсе не тревожься. Золото у меня припрятано по ту сторону границы. А в Харбине так и вообще в банке солидный счет имеется.
– Душой кривить не стану, – нехотя признался Жало. – Плавать я не умею, оттого и боязно. Да и холода приближаются, на одних ягодках долго не протянешь!
– Дурак! – хихикнул Заяц. – Кто ж на одних ягодках бегает?
Колесо раскатисто хохотнул и ощерился пугающей улыбкой.
– Вон видал, по берегу ходит Дядя Сарай,[2] от сохи[3] на время? – Он ткнул пальцем на щупленькую фигурку в арестантском бушлате, бредущую вдалеке. – Кто таков?
Заяц прищурился и ответил:
– А, это Морошко. На бану угол подрезал,[4] да сразу же и попался.
– Вот и нам он попадется. Не пропадем с голоду.
Зачем Колесо пытался бежать в начале жуткой сахалинской зимы, его подельники не спрашивали. Закон товарищества не позволял задавать такие вопросы или ослушаться могучего вожака. Может, он и впрямь хотел добраться до Большой земли, а может, вернуться через неделю и сказаться бродягой, родства не помнящим, чтобы уменьшить себе срок, а может, и что-то другое тянуло его из тюремных стен…
Этой партии, отправившейся на остров Карафуто, официально не существовало. Чиновник императорской канцелярии, начальник русского отдела военной разведки, командующий особым горнострелковым корпусом и моложавый адмирал, явно бывший в этой компании за главного, – эта четверка инструктировала Отоми Мурасэ перед отправлением из Ниигаты.
– Вы – предприниматель, браконьер, бандит, кто угодно, но не тот, кем являетесь на самом деле. Государство за вами не стоит! – Канцелярист с лицом встревоженной крысы повторял это раз за разом.