Дело о британской осе - стр. 5

Гленн-холл построен в начале века Бенджамином Лейком. Он круглый, с высокими окнами, отделан светло-серым мрамором и украшен полуколоннами и скульптурами в нишах. Добротное, дорогое жилье. Впрочем, дом без Джона оказался чужим и ненужным, и я не чувствовала себя его хозяйкой.

Поднявшись по широким округлым ступеням, я потянула на себя резную дверь. Она такая большая, что диву даешься: разве можно стронуть ее с места? А дверь отворяется легко, точно сдуваешь пушинку.

Я вошла в холл, в зеркалах замелькали черные отражения. На второй этаж вели две лестницы зеленого мрамора.

– Мррра-а! – с правой лестницы скатился Сэр Фрэнсис Дрейк, здоровенный сиамский кот цвета подгорелого безе. Сэр Фрэнсис немолод и тяжеловат, но в остальном парень хоть куда. – Мррра-а! – он в два прыжка взмыл мне на плечо. Не устаю удивляться: после его упражнений на одежде ни дыр, ни зацепок. Кот с Джоном были не разлей вода. – Мррра-а! – громко сказал сиамец мне в ухо. «Рад тебя видеть. Где была?»

Придерживая кота на плече, я поднялась на второй этаж и зашла в свою спальню. Это единственное место в доме, которое я по-настоящему обжила. Светлая мебель и серо-голубые ткани дают ощущение воздуха и простора, здесь легко дышится, думается и спится. На круглом столике у окна – цветы в вазе и свадебная фотография. Джон обнимает меня за плечи, его иссиня-серые глаза лучатся, и несмотря на седину, он выглядит молодым. А я рядом с ним – точно школьница, с фиалками в рыжих волосах, с растерянной улыбкой.

Сэр Фрэнсис толкнулся лапами, спрыгнул на постель и принялся рьяно вылизывать бок, словно обнаружил непростительный беспорядок на теле. Я убрала сумочку в шкаф и надела домашние туфли.

В дверь постучали. Решительный, мужской стук.

– Невил? Войдите.

Садовник переступил порог. Красный, взъерошенный, злой, очки едва держатся на кончике носа, в кулаке зажат какой-то прут.

– Мадам, я желаю получить расчет. Сегодня.

– Господи, Невил! Что стряслось?

– Я ухожу, – он вздернул небритый подбородок.

– Почему?

– Вот почему! – он разжал кулак и швырнул прут на столик с фотографией. Вместе с прутом упал рыжеватый сушеный листок, прокатился по лакированной столешнице, свалился на пол.

– Да что с вами, Невил?!

Никогда прежде не случалось мне видеть садовника в таком гневе. Он был добрым приятелем Джона – и со мной держался учтиво и дружелюбно, даром что не позволял срезать цветы.

– Миссис Гленн, – садовник надвинулся на меня и покраснел еще больше, – инспектор-то Филдс был прав, а?

Я попятилась. Он продолжал:

– Не подвело ищейку чутье. Старина Филдс не дурак. Искал он убийцу в доме – да, видать, плохо искал.