Дело марсианцев - стр. 24
– Прелестно. На менуэт и бычок не приглашаю, а вот о первом полонезе не забудьте.
– Бычка я и сама не умею станцевать, а крестьянкою вырядилась, – самокритично заметила девушка. – Пойду матушке покажусь. – И она отправилась приветить родителей, которых заметила среди гостей.
Тихон воспользовался моментом и отнял у проходившего лакея чашку левантского кофею с вишневым пирожком, по кусочку буженины и лимбургского сыру прихватил. И еще собирался, да лакей улизнул. По полу порядочно задувало из открытых дверей в сад, так что граф Балиор скоро почувствовал потребность согреться и одну за другой осушил две рюмки шалфейной водки, что рядками выстроились на пристенных столиках и властно манили господ.
Оделся бы Мольером, так не пришлось бы в сандалиях на босу ногу щеголять!
Поэт принялся высматривать среди входящих в залу гостей кого-нибудь из знакомых и приятелей, но все, как назло, обрядились в невероятные одежды и спрятали лица за масками. Фигуры их также, понятно, искажали всевозможные балахоны, рейтузы, длиннополые плащи, шотландские юбки и прочие кунштюки. Одна девица моментально привлекла внимание графа Балиора, и судя по плотной толпе молодых людей, некоторые и вовсе без всякого машкерада, это была Манефа Дидимова. Обрядилась она примерно как Тихон, и у того перехватило дыхание – никого больше в хламидах и тогах не виднелось!
– Цирцея, – пробормотал поэт, – истинно Цирцея.
Манефа тем временем осмотрелась и что-то приказала пажу, повсюду бегающему за ней. Тот вытянул руки и раскрыл перед носом госпожи серебряную табакерку. Даже от Тихона виден был блеск каменьев, украшающих безделушку.
Поэт решил, что ему тоже сейчас не помешала бы щепотка доброго табаку, чтобы утишить сердцебиение. Но Анакреонт и вест-индская трава эстетически никак не совмещались, потому он и оставил кисет в кармане обычной одежды.
Музыканты принялись играть подготовительные такты, и Тихон переключил внимание с королевы бала на поиски «крестьянки» Глафиры. Собрание быстро организовывалось. Зрелые матроны легко отдавали девиц в руки молодых людей, те также не зевали и старались ухватить объект поярче – природная краса пряталась от них за масками, и других ориентиров не оставалось. Люди посолиднее предпочитали пока переждать, дать оркестру разойтись и заодно согреть собственные кости теплым вином из Токая или кофеем. А самые старшие представители дворянства и вовсе двинулись наверх, в ломберные комнаты.
Тут наконец самые знатные господа и дамы, возглавляемые губернатором с супругою, составили десяток пар и принялись манерно кланяться и воздевать руки в менуэте. Тихон применил это время весьма творчески – вкусил пирожок с курицей и опорожнил еще один сосудец с можжевеловой водкой.