Дело было в Никольском. Рассказы - стр. 9
Двух мальчиков и девочку отдали в приют, где потом и Мария оказалась. Аню быстро удочерили. Алексей, когда вырос и стал работать, пытался искать сестру, но так и не нашел.
Мария, познакомившись с Алексеем, влюбилась в него и он в нее тоже. Поженились. Егор обиделся на Машу, ведь он ее тоже любил. Прошел год и Мария родила сына Виктора в 1927 году, а в 1928, в конце июля, родилась девочка Шура. Егор не хотел больше с ними знаться, женился на киргизке и родились у них сын Ким и дочь Марьям. Хоть и обижен был на Марию, но все равно дочь в ее честь назвал, только на мусульманский манер. Потом он, будучи по крови киргизом и похожий на Тулумбая, с семьей уехал в Киргизию, на родину предков.
В приюте еще спрашивали их, какая у них фамилия, но они знали только имя отца, поэтому их и записали как Тулубеевы.
Прошли годы. Алексей работал уже директором колбасного завода, а Мария – продавцом в магазине. Шуре нравилось есть в прикуску колбасу с шоколадом. А шоколад в ту пору не был черным из какао, а светлый, соевый. Как возьмет палку колбасы в одну руку, а толстую плитку в другую, так и на обед не дозовешься ее – уже сытая.
Жили они в Ершове, на Лысой горе – так называли возвышенность из глины и люди строили там свои землянки и саманные дома. Растительность почти отсутствовала: кругом сухая степь. В жилищах таких обычно спали прямо на полу, постелив вначале солому, а потом верблюжью кошму и одевались теплыми одеялами. Подушки делали сами из птичьего пуха и перьев, делали большими, что на одной сразу спали двое детей. В спальне же, как змей Горыныч, лежала киргизская длинная печь из красного кирпича, на ней же готовили еду. Утром кошму скручивали и ставили в угол, а солома оставалась. Через три дня солому убирали в сарай скотине, а новую приносили, кошму вытрясали на улице и проветривали, а полы мыли. На чистые полы вечером стелили свежую солому и заносили кошму. Случалось и так: в кошме заводились блохи от кошек и собак и тогда белую полынь клали под кошму – блохи мерли, а люди спали, как пьяные.
После свадьбы Мария с детьми и мужем жила у ее отца в саманном доме, ставшим намного шире и просторней. Ганна издевалась над падчерицей. Помоет, бывает, Мария полы, а Ганна выльет ведро воды и крикнет:
– Плохо промыла, перемой!
А уж Витю с Шурой вообще ненавидела, обзывала:
– Ух вы, бисова кровь, глазыньки б мои на вас не глядели!
Маленький Витя сердился :
– Жалко, что я маленький, а то бы схватил Ганьку за косы, намотал бы на руку и повозил бы по полу, чтоб не издевалась над нами! – Сплюнет и зло продолжит: