Дело № 113 - стр. 13

– Что вам угодно? – спросила дама, презрительно прищурившись.

Другой на месте Фанферло был бы смущен этим взглядом и тем тоном, с которым произнесена была эта фраза. Но все его внимание было поглощено изучением этой молодой женщины.

«Она недобра, нет! – подумал он про нее. – И кажется, невоспитанна…»

Он помедлил с ответом. Нина нетерпеливо топнула ногой.

– Да вы скажете наконец, что вам угодно, или нет? – спросила она.

– Мне поручено, сударыня, передать вам послание от господина Бертоми… – начал он вкрадчивым голосом.

– От Проспера? Разве вы его знаете?

– Да, сударыня, я имею честь быть его знакомым, и, простите за смелость, я один из его друзей.

Он вытащил из кармана записку, отнятую им у Кавальона, и подал ее госпоже Жипси.

– Читайте! – сказал он.

Она надела пенсне и пробежала записку одним взглядом. Сначала она побледнела, потом покраснела; нервная дрожь пробежала по ней с ног до головы. Ее колени затряслись. Она пошатнулась. Думая, что она упадет, Фанферло приготовился было поддержать ее и протянул к ней руки. Но она была не такова. Она пошатнулась, но не позволила себе упасть. Она собралась с силами, ухватилась своими миниатюрными ручками за руки сыщика, сжала их и стала плакать.

– Объясните, ради бога, – сказала она. – что все это значит? Не известно ли вам содержание этой записки?

– Увы… – отвечал он.

– Проспера хотят арестовать, его обвиняют в воровстве!..

– Да… Предполагают, что он украл из кассы триста пятьдесят тысяч франков.

– Это ложь! – воскликнула молодая женщина. – Это бесчестно и нелепо. Проспер – и вдруг украл! Какой это вздор! Красть! Да я для чего? Разве у него нет денег?

– Это совершенно верно, сударыня… – подтвердил и сыщик. – Но утверждают, что господин Бертоми вовсе не так богат и что, кроме жалованья, у него ничего больше и нет.

Этот ответ смутил госпожу Жипси.

– Однако же, – возразила она, – я всегда видела у него много денег! Небогат… Как же тогда…

Она не докончила фразу, посмотрела на Фанферло, и глаза их встретились.

«Так это, значит, он воровал для меня, для моих прихотей?…» – говорил ее взгляд.

«Может быть!» – ответил ей взгляд Фанферло.

Но уже через десять секунд к молодой женщине вернулось все ее прежнее самообладание. Сомнение оставило ее.

– Нет! – воскликнула она. – К несчастью, Проспер никогда не украл бы для меня. Кассир полными горстями мог бы загребать для любимой женщины из кассы, порученной ему целиком, и его оправдали бы за это все, – но Проспер не таков: он меня не любит и никогда не любил. Для меня он воровать не станет!

– Подумали ли вы о том, что говорите? – возразил Фанферло.