Декоративка. Книга вторая - стр. 3
— Мерзавцы? — вклинилась я в разговор.
— Мэзавцы, — пояснил Треден.
— А почему они мерзавцы?
— Потому что мерзавцы, — отрезал бородач. — Все до одного. И все до одной…
— А имперцы все сплошь лапочки-зайчики? И вообще, откуда тебе знать, какие они, мэзавцы? Ты лично общался с ними? Пострадал от них? — рассердилась я.
— Я не пострадал, а вот Зен – да! — запальчиво ответил мэнчи.
Когда речь зашла о желтоглазом, он напрягся и, поглядев пронзительно на Тредена, лишил его желания рассказывать дальше. Но я все равно попыталась выведать подробности:
— Пострадал? Как?
— Мы не идем в Мэзаву, Ирина, — ответил за него Зен. — Мы идем через Мэзаву.
Мои брови приподнялись. Все это время я пребывала в уверенности, что мы как раз-таки собираемся в Мэзаву. Я хотела спросить, куда же это мы собираемся, если не в Мэзаву, но передумала. Они могут собираться куда угодно, а мне лучше оказаться в Мэзаве, где женщин боготворят. Когда выдастся удачный момент, я покину мэнчи, и не придется больше задаваться вопросами, друзья они мне или нет, и стоит ли им доверять.
Негромкий храп Тредена разносился по пещере и совсем не раздражал меня, ведь я не спала и не пыталась заснуть. Я вспоминала Кирила и его предостережение: «Матери опаснее отцов». И как это толковать? То, что женщины по сути своей более живучи и хитры, я и так знаю. Был ли Кирил в Мэзаве, или в империи принято плохо думать о стране женщин? Я перевернулась на другой бок.
Зен тоже не спал, он поддерживал огонь; со своего места я видела его спину.
— Зачем ты забрала птенца? — спросил он негромко.
— Я сплю, вообще-то, — проворчала я, недовольная тем, что он всегда засекает мой взгляд.
— Нет, не спишь.
Сон действительно не идет; вздохнув, я поднялась, откинула потрепанную косу за спину, подошла к огню и, присев, стала смотреть в этот завораживающий «телевизор».
— Зачем ты забрала птенца? — повторил вопрос Зен.
— Уже говорила. Эти ваши гуи – очень ценные птицы.
— Да, если обучены.
— Я и обучу его.
— Ты ничего не знаешь о гуи.
— Кое-что знаю благодаря твоим рассказам.
— Тогда должна помнить, что многие гуи, вырастая, оставляют хозяев.
— Улетит, и ладно. Невелика беда.
Мой легкомысленный тон явно разозлил Зена, и я поежилась от его взгляда. Примерно так же он смотрел на меня в тот ужасный месяц, когда мы сидели в доме Тредена и медленно выздоравливали после обоюдных попыток друг друга прикончить.
— Птенца оставим в пещере, — не допускающим возражений тоном произнес Зен. — Он много шумит и ему постоянно нужно мясо.
— Какой ты добрый, — сухо ответила я. — Хочешь оставить беспомощное существо умирать в темени и холоде?