Декоративка. Книга вторая - стр. 23
Рассказав, как ценят всадников в Утхаде, Вандерия, замедлив шаг, спросила о Зене.
— Этот человек с яркими глазами добыл гуи, а это сложная задача, — произнесла она. — Что еще ты можешь поведать о нем?
— Он рвался во всадники, но когда понял, что его никогда не примут в ни-ов, решился на побег, забрал меня и золото.
— Ему хочется лучшей жизни. А что второй, смуглый? Что скажешь о нем?
— Во всем слушается Зена. Пошел с нами только потому, что не смог его оставить.
— Этот мне неинтересен, — проговорила задумчиво Вандерия. Остановившись, она внимательно посмотрела на меня. — Тебе предстоит многому научиться, Ирина. Во время ритуала я заметила твой страх перед мужчинами. Не смею тебя винить: страх естественен после всего того, что ты пережила. Но мы постараемся его искоренить. Запомни: здесь тебе не грозит опасность.
Чтобы спасти своих спутников, мне нужно их очернить. Придерживаясь легенды, я сказала:
— Зен и Треден встали на колени, чтобы только спасти свои жизни, но они не будут мне подчиняться. Как только они освоятся, то прикончат меня, чтобы смыть позор, и сбегут.
— Именно так они и думают, по крайней мере, Зен, — кивнула Вандерия. — Но все изменится, поверь мне.
Кажется, Вандерия задумала сделать Зена всадником: он молод, силен, хорошо соображает и быстро учится, к тому же у него есть гуи – такой пригодится в Утхаде.
— Я спасла их, чтобы отомстить за свои унижения, чтобы они на собственной шкуре поняли, каково быть вещью и зависеть от прихоти хозяина, — продолжила я врать. — А вы хотите дать Зену то, о чем он мечтает – сделать всадником.
— Не беспокойся. Ты отомстишь сполна, Ирина… А Утхад извлечет из этого выгоду.
Эта туманная фраза меня не обрадовала. Кивнув для проформы, я пожелала себе удачи. Квест под названием «Цита» продолжается, но уже на другом уровне – на уровне Мэзавы. Будем надеяться, у меня есть в этой игре хотя бы парочка жизней про запас…
«Внутренности» Утхада меня не впечатлили. Света мало, переходов много, к тому же в некоторых вольготно гуляет ветер, в главной зале мрачно и пахнет дымом, и вокруг по-прежнему одни мужчины. При нашем появлении они склоняли головы и уступали дорогу, поэтому вблизи я никого не рассмотрела, а издали это бесполезно.
Подустав, я стала чаще наступать на подол несуразного платья с чужого плеча, которое надела для первого «выхода в свет». Еще и голова, покрытая платком (в Мэзаве женщины прячут волосы) ужасно чесалась, ведь я давненько ее не мыла, да и тело зудело несмотря на ежедневные обтирания.
Вспомнив, что Вандерия упоминала о терме, я спросила: